Всероссийский заочный финансово-экономический институт Калужский филиал


Контрольная работа по курсу отечественная истории
Тема «Аграрный вопрос в капиталистической России».


Факультет финансы и кредит
Группа вечер
№ личного дела 08ФФБ01529
Студентка Голдилова Ю.В.
Преподаватель Кузнецова Е.А.

2008
Введение.
Аграрный вопрос является основным вопросом русской истории. Этот вопрос стал причиной споров исторических и общественных деятелей, которые предлагали порой диаметрально противоположные его решения. В истории на шей страны было много политических течений, представители которых считали основной целью своей деятельности – решение наболевшего вопроса о земле.
Вопрос о земле неоднократно возникал в течение всей истории России, но особенно остро он встал в XIX веке. Неразрешенность аграрного вопроса тормозила развитие страны и обусловило отставание России от ведущих капиталистических держав. И это понимали как наши государи, так и другие политические деятели. Александр I и Николай I признавали серьезность и актуальность этого вопроса и уделяли ему внимание. Подтверждение этому указ о «Вольных хлебопашцах» и реформа графа Киселева.
Реальным шагом в истории решения аграрного вопроса была реформа 1861 г. Личное освобождение крестьянства от крепостной зависимости имело огромное значение.
В 1906 г. Председателем Совета министров был назначен П. А. Столыпин, пользовавшийся репутацией решительного человека и убежденного сторонника монархии. 24 августа 1906 г. была опубликована правительственная программа. Она состояла из двух частей. В первой обосновывалась необходимость успокоения страны при помощи чрезвычайных мер и объявления в некоторых районах империи военного положения с введением там военно-полевых судов. Во второй части предлагалось немедленно, не дожидаясь созыва II Думы, начать аграрную реформу. Одновременно было объявлено о подготовке законопроектов, которые должны были серьезнейшим образом изменить страну: о свободе вероисповедания, о гражданском равноправии, об улучшении быта рабочих, о реформе местного самоуправления, о реформе высшей и средней школы, о введении всеобщего начального обучения и улучшении материального обеспечения народных учителей, о подоходном налоге и др.
Во главу угла своих преобразований Столыпин ставил изменения в сфере экономики. С чего начать в ней? Премьер был убежден, и его выступления свидетельствуют об этом, что начинать необходимо с аграрной реформы. И сам Столыпин, и его оппоненты подчеркивали главную задачи реформы - создать богатое крестьянство, проникнутое идеей собственности и потому не нуждающееся в революции, выступающее как опора правительству.  Здесь четко проступают политические соображения аграрной реформы: без крестьянства никакая революция в России была невозможна.
Целей у реформы было несколько: социально-политическая – создать в деревне прочную опору для самодержавия из крепких собственников, отколов их от основной массы крестьянства и противопоставив их ей; крепкие хозяйства должны были стать препятствием на пути нарастания революции в деревне; социально-экономическая – разрушить общину, насадить частные хозяйства в виде отрубов и хуторов, а избыток рабочей силы направить в город, где её поглотит растущая промышленность; экономическая – обеспечить подъём сельского хозяйства и дальнейшую индустриализацию страны с тем, чтобы ликвидировать отставание от передовых держав.
Первый шаг в этом направлении был сделан в 1861 году. Тогда аграрный вопрос решался за счёт крестьян, которые платили помещикам и за землю, и за волю. Аграрное законодательство 1906-1910 годов являлось вторым шагом, при этом правительство, чтобы упрочить свою власть и власть помещиков, снова пыталось решить аграрный вопрос за счёт крестьянства.
Новая аграрная политика проводилась на основе указа 9 ноября 1906 года.
Обсуждение указа 9 ноября 1906 года началось в Думе 23 октября 1908 года, т.е. спустя два года после того, как он вошел в жизнь. В общей сложности обсуждение его шло более полугода.
После принятия указа 9 ноября Думой он с внесёнными поправками поступил на обсуждение Государственного Совета и так же был принят, после чего по дате его утверждения царем стал именоваться законом 14 июня 1910 года. По своему содержанию это был, безусловно, либеральный буржуазный закон, способствующий развитию капитализма в деревне и, следовательно, прогрессивный.
Аграрная реформа состояла из ряда последовательно проводимых и взаимосвязанных мероприятий. Основное направление реформ заключалось в следующем: разрушение общины и развитие частной собственности, создание крестьянского банка, переселение крестьян, кооперативное движение, агрокультурные мероприятия.
Разрушение общины и развитие частной собственности
Указ от 9 ноября 1906 года вводил очень важные изменения в землевладении крестьян. Все крестьяне получали право выхода из общины, которая в этом случае выделяла выходящему землю в собственное владение. При этом указ предусматривал привилегии для зажиточных крестьян с целью побудить их к выходу из общины. В частности, вышедшие из общины получали «в собственность отдельных домохозяев» все земли, «состоящие в его постоянном пользовании». Это означало, что выходцы из общины получали и излишки сверх душевой нормы. При этом если в данной общине в течение последних 24 лет не производились переделы, то излишки домохозяин получал бесплатно, если же переделы были, то он платил общине за излишки по выкупным ценам 1861 года. Поскольку за 40 лет цены выросли в несколько раз, то и это было выгодно зажиточным выходцам.
Вместе с тем, осуществлялись меры по обеспечению прочности и стабильности трудовых крестьянских хозяйств. Так, чтобы избежать спекуляции землей и концентрации собственности, в законодательном порядке ограничивался предельный размер индивидуального землевладения, была разрешена продажа земли некрестьянам.
Закон 5 июня 1912 г. разрешил выдачу ссуды под залог любой приобретаемой крестьянами надельной земли. Развитие различных форм кредита – ипотечного, мелиоративного, агрокультурного, землеустроительного – способствовало интенсификации рыночных отношений в деревне.
Одновременно с изданием новых аграрных законов правительство принимает меры к насильственному разрушению общины, не надеясь полностью на действие экономических факторов. Сразу после 9 ноября 1906 года весь государственный аппарат приводится в движение путем издания самых категорических циркуляров и приказов, а так же путем репрессий против тех, кто не слишком энергично проводит их в жизнь.
Практика реформы показала, что крестьянство в своей массе было настроено против выдела из общины – по крайней мере в большинстве местностей. Обследование настроений крестьян Вольно-экономическим обществом показало, что в центральных губерниях крестьяне отрицательно относились к выделу из общины (89 отрицательных показателей в анкетах против 7 положительных).
В сложившейся обстановке для правительства единственным путем проведения реформы был путь насилия над основной крестьянкой массой. Конкретные способы насилия были самые разнообразные – от запугивания сельских сходов до составления фиктивных приговоров, от отмены решений сходов земским начальником до вынесения постановлений уездными землеустроительными комиссиями о выделении домохозяев, от применения полицейской силы для получения «согласия» сходов до высылки противников выдела.
В итоге, к 1916 году из общин было выделено 2478 тыс. домохозяев, или 26% общинников, заявления же были поданы от 3374 тыс. домохозяев, или от 35% общинников. Таким образом, правительству не удалось добиться своей цели и выделить из общины хотя бы большинство домохозяев. Именно это и определило крах столыпинской реформы.
Крестьянский банк
В 1906-1907 гг. указами царя некоторая часть государственных и
удельных земель была передана Крестьянскому банку для продажи крестьянам с целью ослабления земельной тесноты.
Противники столыпинской земельной реформы говорили, что она
проводится по принципу: “Богатым прибавится, у бедных отнимется”. По замыслу сторонников реформы крестьяне-собственники должны были увеличивать свои наделы не только за счет сельской бедноты. В этом им помогал Крестьянский поземельный банк, скупавший земли у помещиков и мелкими участками продававший их крестьянам. Закон 5 июня 1912 г. разрешил выдачу ссуды под залог любой приобретаемой крестьянами надельной земли.
Развитие различных форм кредита - ипотечного, мелиоративного,
агрокультурного, землеустроительного - способствовало интенсификации рыночных отношений в деревне. Но на деле эта земля покупалась в основном кулаками, получившими таким образом дополнительные возможности для расширения хозяйства, так как купить землю даже через банк, с выплатой в рассрочку, могли себе позволить только зажиточные крестьяне.
Многие дворяне, обедневшие или обеспокоенные крестьянскими
беспорядками, охотно продавали свои земли. Вдохновитель реформы Петр Столыпин, чтобы подать пример, сам продал одно из своих имений. Таким образом, банк выступал посредником между продавцами земли - дворянами и ее покупателями - крестьянами.
С размахом проводилась Банком покупка земель с последующей
перепродажей их крестьянам на льготных условиях, посреднические операции по увеличению крестьянского землепользования. Он увеличил кредит крестьянам и значительно удешевил его, причем Банк платил больший процент по своим обязательствам, чем платили ему крестьяне. Разница в платеже покрывалась за счет субсидий из бюджета, составив за период с 1906 по 1917 год 1457,5 млрд.рублей.
Банк активно воздействовал на формы землевладения: для
крестьян, приобретавших землю в единоличную собственность, платежи снижались. В итоге, если до 1906 года основную массу покупателей земли составляли крестьянские коллективы, то к 1913 году 79,7% покупателей были единоличными крестьянами.
Масштаб операций Крестьянского поземельного банка в 1905-1907 гг. по закупке земли возрос почти в три раза. Многие помещики спешили расстаться со своими имениями. В 1905-1907 гг. банк скупил свыше 2,7 млн. дес. земли. В его распоряжение перешли государственные и удельные земли. Между тем крестьяне, рассчитывая на ликвидацию помещичьего землевладения в ближайшем будущем, не очень охотно делали покупки. С ноября 1905 г. по начало мая 1907 г. банк продал всего около 170 тыс. дес. В его руках оказалось очень много земли, к хозяйственному управлению которой он не был приспособлен, и мало денег. Для поддержки его правительство использовало даже накопления пенсионных касс.
Деятельность Крестьянского банка вызывала растущее раздражение среди помещиков. Это проявилось в резких выпадах против него на III съезде уполномоченных дворянских обществ в марте-апреле 1907 г. Делегаты были недовольны тем, что банк продает землю только крестьянам (некоторые помещики были не прочь воспользоваться ею услугами как покупатели). Их беспокоило также то, что банк не совсем еще отказался от продаж земли сельским обществам (хотя он старался продавать землю в основном отдельным крестьянам цельными участками). Общее настроение дворянских депутатов выразил А.Д.Кашкаров: "Я полагаю, что Крестьянский банк не должен заниматься разрешением так называемого аграрного вопроса...
аграрный вопрос должен быть прекращен силой власти".
В это же время крестьяне весьма неохотно выходили из общины и
укрепляли свои наделы. Ходил слух, будто тем, кто выйдет из общины, не
будет прирезки земли от помещиков.
Только после окончания революции аграрная реформа пошла быстрее.
Прежде всего правительство предприняло энергичные действия по ликвидации земельных запасов Крестьянского банка. 13 июня 1907 г. этот вопрос разбирался в Совете министров, было решено образовать на местах временные отделения Совета банка, передав им ряд важных полномочий.
Отчасти в результате принятых мер, а также вследствие изменения
общей обстановки в стране дела у Крестьянского банка пошли лучше.
Всего за 1907-1915 гг. из фонда банка было продано 3909 тыс. дес.,
разделенных примерно на 280 тыс. хуторских и отрубных участков. До 1911 г. объем продаж ежегодно возрастал, а затем начал снижаться.
Это объяснялось, во-первых, тем, что в ходе реализации указа 9
ноября 1906 г. на рынок было выкинуто большое количество дешевой надельной "крестьянской" земли, а во-вторых, тем, что с окончанием революции помещики резко сократили продажу своих земель. Оказалось, что подавление революции в конце концов не пошло на пользу созданию хуторов и отрубов на банковских землях
Вопрос о том, как распределялись покупки банковских хуторов и отрубов среди различных слоев крестьянства, исследован недостаточно. По некоторым прикидкам, богатая верхушка среди покупателей составляла всего 5-6 %. Остальные принадлежали к среднему крестьянству и бедноте. Ее попытки закрепиться на землях банка объяснялись довольно просто. Многие помещичьи земли, из года в год сдававшиеся в аренду одним и тем же обществам, стали как бы частью их надела. Продажа их Крестьянскому банку ударила в первую очередь по малоземельным хозяевам. Между тем банк давал ссуду в размере
до 90-95 % стоимости участка. Продажа укрепленного надела обычно позволяла уплатить первый взнос. Некоторые земства оказывали помощь по обзаведению на хуторах., Все это толкало бедноту на банковские земли, а банк, имея убытки от содержания купленных земель на своем балансе, не был разборчив в выборе клиентов.
Ступив на банковскую землю, крестьянин как бы восстанавливал для
себя те изнурительные и бесконечные выкупные платежи, которые под
давлением революции правительство отменило с 1 января 1907 г. Вскоре
появились недоимки по банковским выплатам. Как и прежде, власти вынуждены были прибегать к рассрочкам и пересрочкам. Но появилось и нечто такое, чего крестьянин раньше не знал: продажа с молотка всего хозяйства. С 1908 по 1914 г. таким путем было продано 11,4 тыс. участков. Это, по-видимому, было прежде всею мерой устрашения. И основная часть бедноты, надо думать, осталась на своих хуторах и отрубах. Для нее, однако, продолжалась та же жизнь ("перебиться", "продержаться", "дотянуть"), какую она вела в общине.
Впрочем, это не исключает того, что на банковских землях появились и
достаточно крепкие фермерские хозяйства. С этой точки зрения
землеустройство на банковских землях было перспективнее, чем на надельных.
Переселение крестьян
Правительство Столыпина провело и серию новых законов о переселении
крестьян на окраины. Возможности широкого развития переселения были заложены уже в законе 6 июня 1904 года. Этот закон вводил свободу переселения без льгот, а правительству давалось право принимать решения об открытии свободного льготного переселения из отдельных местностей империи, "выселение из которых признавалось особо желательным".
Впервые закон по льготному переселению был применен в 1905 году:
правительство "открыло" переселение из Полтавской и Харьковской губерний, где крестьянское движение было особенно широким.
Массовое переселение крестьян на восточные окраины страны было одним из важнейших направлений реформы. Тем самым уменьшалась “земельная теснота” в европейской части России, “выпускался пар” недовольства.
По указу 10 марта 1906 года право переселения крестьян было
предоставлено всем желающим без ограничений. Правительство ассигновало немалые средства на расходы по устройству переселенцев на новых местах, на их медицинское обслуживание и общественные нужды, на прокладку дорог. В 1906-1913 годах за Урал переселилось 2792,8 тысяч человек.
За 11 лет реформы на свободные земли Сибири и Средней Азии
переселилось свыше 3 млн. человек. В 1908 году число переселенцев было наибольшим за все годы реформы и составило 665 тыс. человек.
Однако масштабы данного мероприятия обусловили и трудности в его
осуществлении. Волна переселенцев стремительно пошла на убыль. Не всем оказалось под силу освоение новых земель. Назад, в Европейскую Россию, двинулся обратный поток переселенцев. Возвращались полностью разоренные бедняки, не сумевшие прижиться на новом месте. Количество крестьян, не сумевших приспособиться к новым условиям и вынужденных вернуться, составило 12% от общего числа переселенцев. Всего таким образом вернулось около 550 тыс.человек.
Итоги переселенческой компании были следующими. Во-первых, за
данный период был осуществлен громадный скачок в экономическом и социальном развитии Сибири. Также население данного региона за годы колонизации увеличилось на 153%. Если до переселения в Сибирь происходило сокращение посевных площадей, то за 1906-1913 годы они были расширены на 80%, в то время как в европейской части России на 6,2%. По темпам развития животноводства Сибирь также обгоняла европейскую часть России.
Кооперативное движение
Ссуды крестьянского банка не могли полностью удовлетворить спрос крестьянина на денежную массу. Поэтому значительное распространение получила кредитная кооперация, которая прошла в своем движении два этапа. На первом этапе преобладали административные формы регулирования отношений мелкого кредита. Создавая квалифицированные кадры инспекторов мелкого кредита и ассигнуя значительные кредиты через государственные банки на первоначальные займы кредитным товариществам и на последующие займы, правительство стимулировало кооперативное движение. На втором этапе сельские кредитные товарищества, накапливая собственный капитал, развивались самостоятельно. В результате была создана широкая сеть институтов мелкого крестьянского кредита, ссудносберегательных банков и кредитных товариществ, обслуживавших денежный оборот крестьянских хозяйств. К 1 января 1914 года количество таких учреждений превысило 13 тысяч.
Кредитные отношения дали сильный импульс развитию производственных, потребительских и сбытовых кооперативов. Крестьяне на кооперативных началах создавали молочные и масленые артели, сельскохозяйственные общества, потребительские лавки и даже крестьянские артельные молочные заводы.
Агрокультурные мероприятия

Одним из главных препятствий на пути экономического прогресса деревни являлась низкая культура земледелия и неграмотность подавляющего большинства производителей, привыкших работать по общему обычаю. В годы реформы крестьянам оказывалась широкомасштабная агроэкономическая помощь. Специально создавались агропромышленные службы для крестьян, которые организовывали учебные курсы по скотоводству и молочному производству, внедрению прогрессивных форм сельскохозяйственного производства. Много внимания уделялось и прогрессу системы внешкольного сельскохозяйственного образования. Если в 1905 году число слушателей на сельскохозяйственных курсах составило 2 тысячи человек, то в 1912 году – 58 тысяч, а на сельскохозяйственных чтениях – соответственно 31,6 тысяч и 1046 тысяч человек.
В настоящее время сложилось мнение, что аграрные реформы Столыпина привели к концентрации земельного фонда в руках немногочисленной богатой прослойки в результате обезземеливания основной массы крестьян. Действительность показывает обратное – увеличение удельного веса «средних слоев» в крестьянском землепользовании.
Результаты реформы
Каковы же были итоги столыпинского аграрного курса, который был последней ставкой царизма в борьбе за свое выживание?
Закон 14 июня 1910 г. действовал в течение восьми- девяти лет (1907—1915). На 1905 г. в Европейской части России насчитывалось 12,3 млн. крестьянских дворов. Из них 9,5 млн. дворов, или 77,1%, владели на общинном праве 115,4 млн. десятин земли, что составляло 83,2% всех надельных земель. На 1 сентября 1914 г. заявлений об укреплении земли в личную собственность попадало 2,7 млн. крестьянских хозяйств. Из них только 26,6% получили согласие се давалось лишь под нажимом земского начальника. Наибольшее количество выделов падает на 1908—1909 гг. Последующие годы дают резкое снижение.
За те же 1907-1915 гг. право личной собственности получили 2478,2 тыс. крестьян с укрепленной землей в колличестве15,9 млн. десятин из которых 3,4 млн. было продано выделившимися из общины и только 0,6 млн.- подворниками. Продавали землю в основном бедняки.
Не дала кардинальных результатов и землеустроительная политика. Сопротивление крестьян не позволило добиться сколько-нибудь массовой хуторизации. За 1907-1915 гг. землеустроители провели работу на 20,2 млн. десятин надельных земель. Но лишь немногим более половины этих земель были единоличными ( на 1 января 1915г.-10,3 млн. десятин из 16,8 млн.); остальные приходились на различные виды группового земеустройства ( выдел земли целым селениям, уничтожение чересполосицы и т.д.). Из 6,2 млн. человек, подавших ходатайства о землеустроительных работах, лишь 2,4 млн. домохозяев получили утвержденные землеустроительные проекты. Из всех землеустроенных хозяйств действительно единоличных было 1265 тыс., т.е. 10,3% всех хозяйств, с 12,2 млн десятин, что составляло 8,8% всей надельной земли. Столыпинское землеустройство, перетасовав надельные земли, не изменило земельного строя, он остался прежним –приноровленным к кабале и отработкам, а не к новейшей агрикультуре, о чем разглогольствовали сторонники указа 9 ноября.
Деятельность Крестьянского банка также не дала желаемых результатов. Всего за 1906—1916 гг банк приобрел для продажи крестьянам 4614 тыс. десятин земли, подняв цены с 105 руб. за десятину в 1907 г. до 136 руб. в 1914 г. Высокие цены плюс большие платежи, налагаемые банком на заемщиков, вели к разорению массы хуторян и отрубников. В 1906—1915 гг. за неуплату взносов по старым и новым ссудам у неисправных заемщиков было отобрано 570 тыс. десятин земли. С 1910 по 1915 г недоимки по платежам возросли с 9 до 45 млн руб. Все это сильно подрывало доверие крестьян к банку, и число новых заемщиков пошло вниз.
Переселенческая политика особенно наглядно продемонстрировала методы и итоги столыпинской аграрной политики. В 1908—1909 гг. за Урал двинулась огромная масса крестьян — 1,3 млн. Большинство их там ожидали, начиная с переезда в знаменитых «столыпинских» вагонах и заканчивая прибытием на место, полное разорение, смерти, болезни, неслыханные мучения и издевательства чиновников. Главным итогом стало массовое возвращение на родину, но уже без денег и надежд, ибо прежнее хозяйство было продано. За 1906—1916 гг из-за Урала возвратилось более 0,5 млн человек, или 17,5 %; в 1910—1916 гг. доля возвратившихся составила 30,9%, а в 1911 г.—61,3%.
Вторым крупным районом колонизации были Казах стан и Средняя Азия. У казахов и киргизов отнимали лучшие земли, сгоняя их из стада на солончаки. С 1906 по 1915 г. было изъято 28,9 млн. десятин земли.
Переселение не разрядило сколько-нибудь значительно земельной тесноты. Число переселенцев и ушедших в города не поглощало естественного прироста населения. Большинство оставалось в деревне, еще более увеличивая земельную тесноту и аграрное перенаселение, таившие в себе угрозу нового революционного взрыва в деревни.
Одним словом, реформа не удалась. Она не достигла ни экономических, ни политических целей, которые перед ней ставились. Деревня вместе с хуторами и отрубами осталась такой же низкопроизводительной и нищей, как и до Столыпина. Да и какую более высокую производительность и агрикультуру мог создать новый владелец хутора или отруба на своих 5—7 десятинах, зачастую без пастбища, воды, дороги и, конечно, без всяких денег, нужных для интенсификации хозяйства, приобретения более совершенных орудий, сортовых семян и т. д.? Советы агронома, выставки, экскурсии и прочие паллиативы не могли помочь, когда не было главного — материальных возможностей поднять хозяйство. Это смогли сделать лишь немногие.
Но прежде всего, и это было главным, столыпинский аграрный курс провалился политически. Он не заставил крестьянина забыть о помещичьей земле, как рассчитывали вдохновители и авторы указа 9 ноября. Более того, даже новоиспеченный реформой кулак, грабя общинную землю, держал в уме и помещичью, как и остальные крестьяне. К тому же он становился все более заметным экономическим конкурентом помещика на хлебном рынке, а порой и политическим, прежде всего в земстве. В то же время новая популяция кулаков, «сильных» хозяев, о которых мечтал Столыпин, была недостаточно многочисленна, чтобы стать новой массовой опорой царизму, составляя 4—5% сельского населения.
Законы 14 июня 1910 г. и 29 мая 1911 г. не только не сняли социальной напряженности в деревне, но усилили ее до предела. Еще накануне обсуждения указа 9 ноября в Думе черносотенный бард Меньшиков выступил с серией статей, в которых был вынужден констатировать, что настроение деревни продолжает оставаться таким же, как и в 1905—1906 гг. В статье «Крестьяне и Дума» он привел письмо крестьянина, который был не каким-нибудь трудовиком, а лучшим, с точки зрения автора, представителем своего сословия: он и антисемит, и хороший верноподданный и т. д. И вот этот крестьянин написал ему следующее. Был на войне, это страшная вещь, но страшнее всего, в том числе и войны, когда жена и дети сидят без куска хлеба. Нет земли — в этом все дело. Как мне избавиться от голода? Государство отпустило 15 млн. голодающим. Это значит, что мне достанется 20 фунтов ржаной муки. Дайте хоть 15 млрд —все равно они не насытят. Года на два хватит, а потом — опять голод. Мы говорим барину: «Дайте земли». А ответ барина таков: «Надо уничтожить треть народа, тогда хватит земли на всех». Вы негодуете по поводу того, что крестьяне, мол, грабят помещиков, но как же быть иначе — «голод доводит до этого». Процитировав это письмо даже Меньшиков вынужден был признать: «Не везде, но в иных местах земля действительно нужна крестьянам до зарезу».
В другой статье, написанной в форме разговора с молодым помещиком из Поволжья, которому в первых строках дается наилучшая аттестация (во время революции вел себя «похвально»: стрелял, одного убил, спас струсившего исправника, но, увы, не спас усадьбы и конского завода, «ограбленное выколачивал» нагайкой), тот поведал автору о послереволюционных настроениях деревни. Теперь тихо, «а въявь чувствуешь, что что-то треснуло в отношениях, и трещина идет все глубже и шире, а вернуться к прошлому нечего и думать». Успокоения нет. Приехал продавать имение: жгут. Не только дворян, но и арендаторов и зажиточных крестьян, земские начальники и сейчас бегут. Опасность в том, что «брожение ушло вглубь и неизбежен новый взрыв». «Аграрники» отсидели и возвращаются. Когда начнется, пойдут все — и буйные и смирные. Заведешь речь с крестьянином поконсервативнее и слышишь: «Что же, теперь умней будем. Зря соваться не станем. Ждем войны. Война беспременно будет, тогда конец вам... Потому что воевать мы не пойдем, воюйте сами. Сложим ружья в козлы, и шабаш. Которые дымократы, мужички, значит, начнем бить белократов — вас, господ. Всю землю начисто отберем и платить ничего не будем». Вывод помещика гласил: «Что делалось в революцию, то делается и теперь, только с «умом».
Это был правильный вывод. После революции 1905— 1907 гг. в деревне больше не было крупных массовых крестьянских выступлений. Преобладающий характер имели, так сказать, первичные формы классового протеста, о которых говорил помещик с Поволжья,—порубки, поджоги, потравы, столкновения с чиновниками-землеустроителями, местными помещиками и кулаками. Тем не менее наблюдатели, знавшие деревню, в один голос оценивали ситуацию в ней как крайне социально напряженную и взрывоопасную. Дело тут заключалось в революции в умах десятков миллионов крестьян, в отказе их прежней патриархальной психологии, толчком к которому в огромной мере послужила столыпинская аграрная реформа, уходила в прошлое приниженность крестьянин-перед попом, чиновником, барином. Особенно такое умонастроение было характерно для деревенской молоджи, не желавшей уже больше считаться не только с местной властью, но и с властью «мира» и традиционной властью главы семьи. То, на чем держалась власть в деревне веками, ее главные устои, теперь рушилось на глазах.
Творцы и сторонники нового аграрного курса могли бы возразить (и такие возражения делались), что дело было не в его ошибочности, он был правильным, а дело в том, что не хватало времени для его реализации. Нужно было не восемь-девять лет, какие отпустила реформе история, а, скажем, 20, которые просил Столыпин, и она бы увенчалась полным успехом. Война и революция этому помешали. Доля истины здесь есть —с десятилетиями процесс сделался бы действительно необратимым. Но вопрос надо ставить иначе: почему история не дала этих 20 лет? А не дала потому, что страна (и деревня в том числе) уже больше не могла жить в условиях архаичного политического и аграрного строя, несмотря на проводимую политику укрепления и разверстания. Крах столыпинской реформы был обусловлен главным объективным, фактором -тем, что она проводилась в условиях сохранения помещичьего землевладения и для сохранения этого землевладения. В этом коренился изначальный попок политики аграрного бонапартизма, приведшего в конечном итоге к новой революции и превращению всей земли в общенародную собственность.
Помещичье землевладение и подлинный быстрый экономический прогресс деревни были несовместимы Осуществление второго требовало в качестве непременного предварительного условия уничтожения первого
Спрашивается, почему? В. И. Ленин на основании простого расчета доказывал, что за счет ликвидации помещичьей земли 10 млн крестьянских дворов могли увеличить свое землевладение ровно вдвое —с 7 до 15 десятин на двор. На самом деле этого не произошло.
После Октябрьской революции раздел помещичьей земли по разным причинам: социальным, демографическим, политическим и иным — не дал такой прибавки. А затем в ходе резкого увеличения числа крестьянских дворов вновь возникла проблема нехватки земли. Так что утверждение Шидловского и К0, что раздел помещичьих земель крестьянам ничего не дает, ибо прибавка будет в несколько лет съедена ростом населения, как будто бы оправдалось. Тем не менее это не так. Экономическое развитие деревни в годы нэпа показало, что уничтожение помещичьего землевладения оказалось огромной силы оздоровляющим фактором. Основной порок помещичьего землевладения заключался даже не в крестьянском малоземелье и безземелье, а в том, что оно непомерным грузом давило на психологию мужика, сковывало его предприимчивость, приучало к сознанию своей второсортности, примиряло с бесправностью положения одним словом, культивировало в нем психологию кнехта, а не фермера. Сохранение помещичьего сословия с его привилегиями означало сохранение бесправного крестьянского сословия с его обычным правом, волостным судом, властью «мира» и т. д.
В этом- корень крестьянской ненависти к: помещику. Это была самая сильная крестьянская традиция, уходившая корнями в глубь веков. Из поколения в поколение в крестьянском сознании господствовала одна ведущая идея: земля принадлежит народу, т.е крестьянству, а не помещику. Она была дана последнему вместе с крестьянами за военную службу, т.е временно. Теперь этой службы с земли нет и земля должна вернуться к тем, кто ее обрабатывает своим трудом. Это, повторяем, была генеральная идея крестьянства, основанная на его исторической памяти, и пока она жила, столыпинский аграрный курс имел мало шансов на успех, что и доказала жизнь.
Причины неудачи аграрной реформы
Ряд внешних обстоятельств (смерть Столыпина, начало войны) прервали столыпинскую реформу.
Всего 8 лет проводилась аграрная реформа, а с началом войны она была осложнена – и, как оказалось, навсегда. Столыпин просил для полного реформирования 20 лет покоя, но эти 8 лет были далеко не спокойными. Однако не кратность периода и не смерть автора реформы, убитого в 1911 году рукой агента охранки в киевском театре, были причиной краха всего предприятия. Главные цели далеко не были выполнены. Введение частной подворной собственности на землю вместо общинной удалось ввести только у четверти общинников. Не удалось и территориально оторвать от «мира» зажиточных хозяев, т.к. на хуторских и отрубных участках поселялись менее половины кулаков. Переселение на окраины так же не удалось организовать в таких размерах, которые смогли бы существенно повлиять на ликвидацию земельной тесноты в центре. Все это предвещало крах реформы еще до начала войны, хотя ее костер продолжал тлеть, поддерживаемый огромным чиновничьим аппаратом во главе с энергичным приемником Столыпина – главным управляющим землеустройством и земледелием А.В.Кривошеиным.
Причин краха реформ было несколько: противодействие крестьянства, недостаток выделяемых средств на землеустройство и переселение, плохая организация землеустроительных работ, подъем рабочего движения в 1910-1914 гг. Но главной причиной было сопротивление крестьянства проведению новой аграрной политики.
Столыпинские реформы были последним шансом старого режима спасти страну от разрушительного действия революции «снизу».
Вот что пишет по поводу столыпинской реформы А.Я.Аврех: «С вершины сегодняшнего дня особенно хорошо видна главная коренная причина банкротства Столыпина. Органический порок его курса, обрекавший его на неминуемый провал, состоял в том, что он хотел осуществить свои реформы вне демократии и вопреки ей. Сперва он считал, надо обеспечить экономические условия, а потом уже осуществлять «свободы». Отсюда все эти формулы: «Сперва гражданин, потом гражданственность», «Сначала успокоение, потом реформы», « Дайте мне 20 лет покоя ...» и т. д.
Но существуют и другие точки зрения. Вот, например, мнение Б.В.Личмана: «...Столыпин считал, сто нельзя ждать немедленных результатов от предпринятых реформ, и, что видоизменить политический и экономический строй возможно только путем кропотливой работы сообща, к чему неоднократно призывал, но голос его не был услышан. Здравые идеи Петра Столыпина не давали покоя царской свите, которая открыто презирала его. Не раз на жизнь Столыпина и его семьи организовывались покушения. А 1 сентября 1911 г. пули Дмитрия Богрова смертельно ранили Великого Реформатора ХХ века».
Современные историки считают, что во многом благодаря столыпинским реформам Россия в дореволюционный период смогла существенно поднять уровень сельскохозяйственного производства. Но эти реформы не реформы не могли быть полностью реализованы по ряду причин. Во-первых, нельзя было обеспечить собственников-фермеров земельной площадью, достаточной для организации рационального хозяйства, оставили в неприкосновенности монопольное землевладение крупных помещиков. Во-вторых, фермеры были оставлены практически без финансовой помощи государства. Пособия от 100 до 260 рублей, которые им выдавали, были явно недостаточными для приобретения техники. И, в-третьих, свободное фермерство не могло родиться при отсутствии демократии.
В результате, в канун революции 1917 г., земельный вопрос продолжал оставаться нерешенным.
Заключение.
И Столыпин, и правительство осознавали, что земельная реформа через Думу в какие приемлемые сроки не пройдет, а то и вовсе “утонет”.
С самого начала она оказалась в центре главных забот Столыпина. Первая Дума своим большинством выдвигала требования, не приемлемые для самодержавия и 8 июля 1906 года была распущена. II Государственная дума была избрана Столыпиным как полигон для будущего бонапартистского курса, хотя выборы происходили по старому избирательному закону. Но резкое ослабление кадетского центра и столь же явное усиление левого крыла уже говорило о том, что возможность соглашения между правительством и Думой стала еще более призрачной. Премьер явно провоцировал Думу на открытые конфликты с правительством, приближая час разгона.
III Государственная Дума, избранная по “бесстыжему” избирательному закону, вышла именно такой, какая ему была нужна, явилось тем инструментом, на котором, как он полагал, ему удастся исполнить свою сольную партию. Главная особенность избирательного закона 3 июня, помимо его крайнего антидемократизма, состояла в бонапартизме, создании возможности лавирования между правым и левым крылом Думы. Статистический анализ показывает, что большинство мог создать только октябристский “центр”, голосуя со своими правыми или левыми соседями. Таким образом, столыпинский аграрный бонапартизм был завершен и дополнен бонапартизмом политическим, воплощенным в третьиюньской Думе. Он стал на замену провалившегося цезаризма (с опорой на крестьянство). Это хоть как-то сгладило противоречие между правительством и думой.
Столыпинская аграрная реформа не привела к коренным социально-экономическим сдвигам и не смогла предотвратить назревание новой буржуазно-демократической революции в России. В годы Столыпинской аграрной реформы в стране развернулось массовое крестьянское движение, ведущее место в котором занимали антипомещичьи выступления. Наряду с ними широкое распространение получили столкновения крестьян с войсками и полицией в связи с проведением Столыпинской аграрной реформы— «змлеустроительные бунты». Усилилась борьба деревенской бедноты против кулачества, в том числе против "новых помещиков" — хуторян и отрубщиков.




Литература
Аврех А.Я. П. А. Столыпин и судьбы реформ в России.-М.: Политиздат, 1991.-286 с.
Зуев М. Н. История России с древнейших времен до начала XXI века для школьников ст. Кл. и поступающих в вузы: Учеб. Пособие.-7-е изд., доп.-М.: Дрофа, 20047.-928 с.
Зырянов П. Н. Петр Столыпин: политический портрет.-М.: Высш. Шк., 1992.-159 с.
Ковальченко И. Д. Столыпинская аграрная реформа. История СССР. – М., 1992.
Сборник речей «Петр Аркадьевич Столыпин: Нам нужна великая Россия». – Москва «Молодая гвардия» 1990.
Эйдельман Н. Революция сверху в России. – М.: «Книга», 1989.