Е.Леоненко, Г.Тимошенко
МЕТАФОРА И ТЕЛЕСНАЯ МЕТАФОРА В ПСИХОТЕРАПИИ:
ОПЫТ ОСМЫСЛЕНИЯ И СИСТЕМАТИЗАЦИИ
Термин «метафора» является одним из самых употребляемых в современной психотерапии - и вместе с тем одним из самых неопределенных. Еще менее понятно, что такое телесная метафора, хотя пользуются ею в работе отнюдь не только телесно-ориентированные психотерапевты. Вообще говоря, психотерапия – это наука, в которой многие базовые понятия не имеют сколько-нибудь строгих определений. К таким понятиям вполне можно отнести контакт, принятие, доверие, ответственность и т.п. При этом понятно, что такие сложные абстрактные понятия не могут быть приняты на аксиоматическом уровне, как многие понятия в точных науках. Возникает удивительный парадокс: в реальной практической работе с клиентом психотерапевт апеллирует к вышеназванным – никак не обозначенным - понятиям, одновременно призывая клиента к «называнию своими именами» его чувств, отношений, желаний, эмоций, целей и пр. Ориентируясь на некую мифическую «традицию» в интерпретации заведомо многозначных понятий, ни психотерапевт с клиентом, ни психотерапевты в профессиональном общении не могут быть уверены, что говорят об одном и том же. В принципе, существуют два возможных пути разрешения этой ситуации: либо в каждом конкретном случае собеседники будут вынуждены договариваться о значении используемых слов, либо следует все же отнестись к психотерапии как к науке и выработать единую систему номинации хотя бы основных терминов. На это можно возразить, что обилие психотерапевтических направлений и школ не дает возможности для подобной однозначности, – но тогда определения базовых понятий должны быть сформулированы в каждом отдельно взятом направлении.
Именно поэтому и написана эта статья, целями которой являются попытка систематизации представлений о метафоре вообще и телесной метафоре в частности и поиск рабочих определений этих понятий. Кроме того, по мере возможности мы попробуем сформулировать ответы на следующие вопросы:
Чем отличается телесная метафора от вербальной?
Какие функции выполняет телесная метафора, отличаются ли эти функции от функций вербальной метафоры, и если отличаются, то чем?
Можно ли составить пригодную для практической работы классификацию телесных метафор?
Каковы механизмы формирования телесных метафор?
С помощью каких механизмов обеспечивается психотерапевтическая эффективность использования телесных метафор?
Что такое метафора? В многочисленных статьях на эту тему исследователей самых различных отраслей научного знания имеется достаточное количество определений метафоры. С одной стороны, все они не слишком противоречивы, но с другой, как уже упоминалось, не претендуют на строгость. Мы попытались классифицировать эти определения и просто наименования по изначальной научной специализации их авторов.
Итак, с филологической точки зрения, «метафора – вид тропа, перенесение свойств одного предмета (явления или аспекта бытия) на другой по принципу их сходства в каком-либо отношении или по контрасту… Метафора - это скрытое сравнение» Литературный энциклопедический словарь. М., 1987, с.218
. «Сравнение – …образное словесное выражение, в котором изображаемое явление уподобляется другому по какому-либо общему для них признаку с целью выявить в объекте сравнения новые, важные свойства» Там же, с.418
. Относится при этом метафора к категории тропов, определяемых как «преобразования единиц языка, заключающиеся в переносе традиционного наименования в иную предметную плоскость. […] Троп одна из разновидностей фигур, охватывающая фигуры переосмысления.» Там же, с. 446
. Вероятно, представление о «фигуре переосмысления» и положило начало использованию метафор в психотерапии. С точки зрения этимологической, «слово «метафора» можно разбить на две части: мета (имеет два значения: 1) после, над, через, за, пере; 2) совместно, сообща) и фора (движение).
Иными словами:
метафора как-то связана с объединением,
но это объединение совершенно отличается от механической суммации, сложения, тут нечто большее – взаимовлияние, взаимосвязь элементов, в результате каждый элемент получает новые свойства.» Свирепо О.А., Туманова О.С. Образ, символ, метафора в современной психотерапии. М., 2004, с.15
.
Обратимся к философской точке зрения на предмет нашего разговора. Ортега-и-Гассет в своей статье «Две главные метафоры» Ортега–и-Гассет Х. Две главные метафоры. HYPERLINK http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html
весьма лаконичен: «…метафора – это перенесение имени». И далее: «Она [метафора] исходит из полного – и, как известно, мнимого – тождества между конкретными предметами, чтобы вычленить из него лишь то, что установлено неоспоримо» Там же
. И в качестве вывода: «Понять же всеобщую связь между объектом и субъектом, иначе говоря, способность разумения, можно только сравнив ее с другой формой связи, частичной. Результатом сравнения и будет метафора» Там же
.
Совершенно естественно, что с социологической точки зрения метафора выглядит по-другому: «…метафора – это информационный канал, связывающий два отделенных друг от друга мира» Свирепо О.А., Туманова О.С. Образ, символ, метафора в современной психотерапии. М., 2004, с.17
. Легко заметить, что это определение метафоры само по себе является метафорой. Кроме того, потрясающий смысл оно приобретает именно с точки зрения психотерапии – метафора в нем предстает тем самым желанным способом установления контакта с клиентом, при котором и психотерапевт, и клиент имеют возможность не отказываться от своей собственной языковой индивидуальности в угоду нахождению общего языка. Если вспомнить знаменитые круги Л.Эйлера, то психотерапевтическую метафору в социологическом понимании можно рассматривать либо как зону пересечения кругов, один из которых является обозначением внутреннего мира клиента, а другой – внутреннего мира терапевта, либо как построение изначально не существующей связи между кругами.
Немного иначе звучит следующее определение: «Метафора – это структура, фильтр, принцип отбора, связи и структурирования […] содержания по смысловому совпадению.»Свирепо О.А., Туманова О.С. Образ, символ, метафора в современной психотерапии. М., 2004, с.20
. То же самое мы видим у Ортега-и-Гассета. В его уже цитировавшейся статье есть насыщенный исключительно важным для психотерапевта смыслом пассаж, приводить который мы ввиду его объемности не будем. Возьмем на себя смелость изложить его своими словами. Разные признаки одного и того же предмета «…обречены на совместное существование: друг без друга они не встречаются и, при всех различиях, неразлучны» Ортега–и-Гассет Х. Две главные метафоры. HYPERLINK http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html
. Иными словами, любое сравнение, в том числе, естественно, и метафора, возможно лишь при вычленении одного или нескольких признаков из всей совокупности признаков, имеющихся у данного предмета, и абстрагировании от всех прочих.
Еще одно, на наш взгляд очень интересное с психотерапевтической точки зрения, «социологическое» определение метафоры исследователем Т.Парсонсом дается в рамках информационно-коммуникационного подхода, который полагает, что культуру можно рассматривать как коллективный интеллект, - и тогда к ней приложима метафора мозга. Подобно тому, как наш мозг состоит из двух полушарий, культура нуждается в двух системах – двух способах отражения информации. Минимальное мыслящее устройство включает в себя как минимум две системы, между которыми действуют сложные механизмы обмена информацией. Одна из этих систем дискретна, другая – континуальна. При переводе информации из одной системы в другую неизбежно возникают проблемы эквивалентности: четко очерченной области в сфере дискретности соответствует лишь смысловое пятно с размытыми границами в сфере континуальной. Собственно, это совмещение двух несовместимостей и есть троп. Поэтому всякое наглядное изображение абстрактной идеи есть метафора. Цель метафоры не в том, чтобы с помощью определенной семантической замены высказать то, что может быть высказано и без ее помощи, а передать такую информацию, которая иным способом передана быть не может. Между прямым и переносным значением не существует взаимооднозначного соответствия, а только приблизительная эквивалентность. Немного пофантазировав, мы можем допустить, что дискретная (иначе говоря, точечная) система обработки информации имеет отношение к фактической стороне действительности, а континуальная (целостная), соответственно, - к ее смысловой стороне. И тогда, осуществляя процесс проецирования (или, с точки зрения Т.Парсонса, совмещения) со сферы дискретности на сферу континуальности, автор метафоры наполняет фактическое понимание некоего предмета собственным личностным смыслом. Если говорить при этом о психотерапевтическом процессе, то речь может идти как о самостоятельном клиентском действии осмысления фактической стороны предмета или явления, так и о совмещении клиентской дискретной картины предмета или явления с осмыслением этой фактуры терапевтом посредством проецирования на его (терапевта) континуальную сферу.
И еще один момент, важный, с нашей точки зрения, для точности понимания приведенного выше и всех прочих определений метафоры: термин «соответствие» в этом контексте используется, скорее всего, в его математическом (соответствие между множествами), а не бытовом понимании. С этой точки зрения, соответствие совершенно не обязательно обозначает аналогию, сходство и пр. Ведь соответствие между множествами может быть очень различным: множество А равно множеству В, каждый член множества А есть произведение члена множества на какой-нибудь коэффициент, соответствие между множествами А и В отсутствует (нет никакой закономерной связи между членами этих двух множеств) и т.д. Иными словами, установление соответствия между множествами и есть вычленение определенного признака, по которому эти множества (или, в нашем случае, содержания) сопоставимы друг с другом.
На фоне уже проанализированного понятие метафоры в психологической литературе, надо сказать, выглядит довольно невыразительно. В «Психотерапевтической энциклопедии» под редакцией Б.Д.Карвасарского читаем: «Психотерапевтическую метафору в литературе определяют как способ решения психологической проблемы через термины, принадлежащие к другой области. Таким образом, психотерапевтическая метафора представляет собой новеллистический способ презентации психологических затруднений и способов их разрешения» Психотерапевтическая энциклопедия (под ред. Б.Д.Карвасарского). С.-Пб., 1998, с.625
. С точки зрения нейро-лингвистического программирования, которое метафоры использует весьма широко, метафора представляет собой новеллистический способ репрезентации чего-либо. Целью терапевтических метафор является инициация сознательного или подсознательного трансдеривационного поиска. Обратимся к Большому энциклопедическому словарю: «Деривация – образование слов в языке по существующим моделям с помощью аффиксации, чередования звуков, словосложения, стяжения, развития новых значений и других средств» Большой энциклопедический словарь. М., 1997
. Мы получаем еще один новый взгляд на метафору как на процесс образования новых моделей по аналогии с уже существующими.
В очень информативной и структурированной статье Д.Трунова об использовании метафор в психотерапевтической работе мы обнаружили следующее определение: «Психотерапевтические метафоры – это сообщения, в которых информация, исходящая от пациента или психотерапевта, представлена в терминах, принадлежащих другим областям человеческих знаний, то есть в символической форме» Трунов Д. Использование метафор в психотерапевтической работе. HYPERLINK http://lacan.narod.ru/ind_met/Default_5.htm http://lacan.narod.ru/ind_met/Default_5.htm
. Это определение нам кажется вполне логичным и приемлемым, однако, на наш взгляд, в нем содержатся некоторые ограничения в понимании психотерапевтической метафоры: во-первых, в нем отчетливо прослеживается понимание метафоры как чисто словесной конструкции, во-вторых, понятие метафоры определяется через понятие символа. При этом само понятие символа, являющееся в психотерапии еще более многозначным и еще менее определенным термином, не задано.
В большинстве других научных источников понятие метафоры используется, по всей видимости, как аксиоматическое - сродни понятию точки в геометрии. Да и в приведенных определениях, на наш взгляд, научные понятия в значительной степени подменяются эмоционально-лирическими отступлениями. Кроме того, легко заметить, что оба определения с очевидностью сужают смысл понятия метафоры до уровня наполненных скрытым смыслом историй («новелл»).
С учетом всех приведенных определений нам кажется чрезвычайно важным сделать один принципиальный вывод, к которому подводит структура слова «сравнение». Говоря строго, это слово, будучи отглагольным существительным, само по себе обозначает действие. Если взять близкую нам по тематике метафору «глубины бессознательного», то метафорой является не слово «глубины», а само действие сравнения, иными словами – то соотношение, которое мы сами устанавливаем между этими двумя словами посредством их сопоставления. Таким образом, в процессе метафоризации, или уподобления, изначально содержится указание на некое действие, которое остается как бы «за кадром», в свернутом виде. Чтобы это сопоставление стало метафорой, человек, воспринимающий метафору, это свернутое действие должен опознать, развернуть и затем самостоятельно совершить. Таким образом, в метафоре априори заложена необходимость совершения определенного внутреннего действия.
И еще одно, очень значимое для нас в контексте последующего поиска определения телесной метафоры, замечание. Как легко заметить, в приведенных пониманиях термина «метафора» психологами имманентно содержится возможность предъявления метафоры психотерапевтом клиенту и практически отсутствует противоположно направленное действие. Таким образом, метафора оказывается чем-то внешним по отношению к предъявляемому клиентом содержанию, и между этими двумя частями собственно метафоры (история, рассказанная клиентом – история, рассказанная по этому поводу терапевтом) существует только односторонняя связь (от терапевта к клиенту). Такое понимание метафоры исключает возможность непосредственного использования предъявляемого клиентом содержания как одной из двух составных частей метафоры и полноправного включения клиента в сам процесс конструирования. Попробуем пояснить. Из представления о целостности человеческой личности во всех ее проявлениях можно вывести следующее допущение: в каждом из этих проявлений в свернутом виде содержится вся информация о структуре личности, личной истории, проблемных зонах и пр. Иначе говоря, любое действие человека определено всей целостностью его существования – подобно тому, как в капле воды представлены ее химический состав (Н2О), физическое содержание (наличие примесей и т.п.) и наличное состояние (температура). Из логики этого допущения следует, что любое проявление человека в некотором смысле есть метафора всей его личностной структуры в целом и каждой ее составляющей в частности. Забегая вперед, можно сказать, что в любом телесном проявлении человека также содержится вся эта информация – разумеется, в свернутом виде. И все это колоссальное метафорическое поле традиционным психологическим пониманием термина «метафора» исключается из метафорической психотерапевтической работы.
Попробуем подытожить то, что необходимо включить в определение психотерапевтической метафоры. Во-первых, это понимание метафоры как действия установления соотношения между двумя содержаниями. Во-вторых, необходимость вычленения одного или нескольких значимых для данной метафоры признаков изо всей их совокупности и абстрагирования от прочих. В-третьих, понимание метафоры как действия, сутью которого является не просто уподобление, а некое новое осмысление существующего фактического материала. В-четвертых, возможность использования не только метафоры, специально сконструированной или выбранной в определенных целях психотерапевтом, но и применения некоего фактического содержания, предъявляемого клиентом, как пока еще не развернутой метафоры.
Рискнем попробовать сформулировать собственное определение исследуемого понятия. Итак, психотерапевтическая метафора – это установление нового смыслового соответствия по каким-либо определенным признакам между двумя различными содержаниями, одно из которых предъявляется клиентом – осознанно или неосознанно.
Что такое телесная метафора? Термин «телесная метафора» был впервые введен в научное описание представителями когнитивного направления в лингвистике М.Джонсоном и Дж.Лакоффом (другое название для телесной метафоры, предложенное этими же авторами – «концептуальная метафора»). С их точки зрения, метафора - один из основных способов познания мира, когда мы думаем об одной сфере в терминах другой, осуществляя таким образом классификацию реальности. Поскольку первой сферой человеческого опыта является собственное тело, в психике присутствуют образно-схематические понятия, которые осознаются как некоторые понятные и хорошо знакомые структуры, исходя из телесного опыта. Затем они применяются к абстрактным понятиям. Называние таких абстрактных сфер и происходит при помощи телесной метафоры, которая играет роль отсылки к знакомому, всем известному: рукой подать (недалеко), не видеть дальше своего носа (не обладать прозорливостью). И в этом случае, несмотря на всю значимость сформулированных положений, определение телесной метафоры не дается, обозначается лишь ее происхождение в онтогенезе.
Самое главное, на что имеет смысл обратить внимание в приведенном отрывке – это принцип параллелизма между различными сферами человеческого существования. Имея в виду этот принцип параллелизма, можно обозначить основные направления подобного проецирования: возможно обозначение, с одной стороны, явлений душевной сферы жизни человека через явления его телесной жизни (проекция «душа – тело»), с другой стороны – проведение параллелей между его телесным функционированием и событиями душевной жизни (проекция «тело – душа»). Эти направления очень хорошо прослеживаются у В.Баскакова: «Анализ используемых в телесно-ориентированной психотерапии и психотехнике методов показывает, что основные причины, заставляющие психологов-практиков, психотерапевтов, обращаться к данным методам, могут быть сведены в следующие основные группы:
[…]3. Тело как своеобразная «материализация» (воплощение) структуры личности и психологических проблем;
4. Тело как канал и способ «аргументации» и воздействия на личность» Баскаков В.Ю. Телесно-ориентированная психотерапия и психотехника: обобщение и сравнительный анализ существующих подходов. В кн.: Телесность человека: междисциплинарные исследования. М., 1993, с.58
.
Очевидно, что первая из приведенных групп относится к диаде «душа – тело», а вторая – к диаде «тело – душа».
В целом подобное представление о соотношении телесных проявлений человека и его душевных событий прослеживается и в других источниках. К примеру, принцип обозначения явлений душевной сферы жизни человека через явления его телесной жизни (диада «душа – тело») используется в проективных рисуночных тестах, как, например, в широко известном тесте К.Маховер «Рисунок человека».
Механизм формирования проекции душевных событий на телесную жизнь человека описывает в своей статье К.Мусин: «Каждая мысль человека (или точнее, элементарная мысль) есть совокупность образа, проскакивающего в сознании, и мышечных напряжений, которые продуцируются сравнением собственного тела с образом. Образ и телесное напряжение неотделимы друг от друга: воспроизведение набора телесных вибраций однозначно порождает образ в сознании. Телесная реакция может быть совсем незаметной и состоять из почти неуловимых идеомоторных движений. Таким образом, тело является как бы универсальным аналоговым аппаратом запоминания. Животные, в том числе и простейшие, не обладающие мозгом человека, тем не менее демонстрируют навыки запоминания и даже обучения – где они хранят информацию? И демонстрируют они свое «воспоминание» движениями тела» Мусин К. Телесная метафора (первая попытка изложения). HYPERLINK http://forum.msk.ru/files/020724201109.html http://forum.msk.ru/files/020724201109.html
. И далее: «При создании образа практически всегда неизбежны ошибки. Это влечет за собой ошибочную в той или иной степени реакцию. Элементарная мысль есть совокупность образа и комплекса микронапряжений тела. Каждый образ рисуется с помощью тела» Там же
. Собственно говоря, специфическая диагностика в телесно-ориентированной психотерапии и основана на том, что любое телесное проявление человека есть своего рода метафора какого-либо феномена его внутренней жизни.
Диада «тело – душа» (или, иначе, проведение параллелей между телесным функционированием человека и событиями его душевной жизни) рассматривается многими авторами. Невозможно обойти рассмотрением взгляд основоположника телесно-ориентированной психотерапии В.Райха на этот вопрос. В книге «Анализ характера» он пишет: «То, что биофизиологические состояния отражаются или отображаются в психических моделях поведения, полностью вписывается в рамки нашего знания о психофизиологических связях. Однако имеет место таинственный факт, который до сих пор остается невыясненным. Дело в том, что язык, как и восприятие поведения других, бессознательно переводит соответствующие психологические состояния не только метафорически, но и напрямую» Райх В. Анализ характера. М., 2000, с.344
. Интересный взгляд представлен в статье В.Баскакова и М.Баскаковой: «Пословицы и поговорки представляют для нас особый интерес, поскольку это – наиболее устойчивые и сохраненные временем выражения, своеобразный кристаллизованный опыт наблюдений за наиболее характерными признаками телесных проявлений» Свободное тело (хрестоматия по телесно-ориентированной психотерапии и психотехнике). М., 2001, с.94
. И даже «чистый философ» Ортега-и-Гассет не мог пройти мимо этого параллелизма: «Почти весь понятийный аппарат психологов – чистые метафоры: слова со значением тела приспособлены косвенно обозначать движения души» Ортега–и-Гассет Х. Две главные метафоры. HYPERLINK http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html
.
С одной стороны, все приведенные отрывки опять-таки не дают точного понимания того, что можно назвать телесной метафорой, но с другой, они вводят в зону нашего рассмотрения конкретные телесные содержания, предъявляемые клиентом. В сущности, именно телесный характер предъявления хотя бы одной из двух составных частей метафоры и может определить ее специфически телесный характер. При этом можно предположить, что для нас не имеет принципиального значения, кто именно предъявляет это телесное содержание – клиент или психотерапевт, равно как не важно и то, что явилось начальной, инициирующей частью метафоры – телесное содержание или вербальное. Ведь легко представить себе ситуацию, в которой на некое словесное сообщение клиента терапевт дает обратную связь в виде телесного обозначения своего отношения к этому сообщению.
Теперь у нас есть основания сформулировать определение собственно телесной метафоры. Итак, телесная метафора – это установление нового смыслового соответствия по каким-либо определенным признакам между двумя различными содержаниями, хотя бы одно из которых представлено в телесном выражении.
Какие функции выполняет метафора и телесная метафора? С этим вопросом разобраться, возможно, проще всего, потому что в литературе достаточно много структурированных описаний функций, которые выполняет метафора в психотерапевтическом процессе. Рассмотрим самые, на наш взгляд, полные и четкие. Например, у Н.Пезешкиана мы находим функцию зеркала («Образный мир историй позволяет приблизить их содержание к внутреннему «Я» человека и облегчает идентификацию с ним»), функцию модели («Истории – это по своей сути модели. Они отображают конфликтные ситуации и предлагают возможные способы их разрешения или указывают на последствия отдельных попыток решения конфликтов»), функцию опосредования («В психотерапевтической ситуация конфронтация врач-пациент ослабляется тем, что между этими двумя полюсами появляется посредник в виде истории»). Кроме того, автор описывает использование историй как «помощников в возвращении на более ранние этапы индивидуального развития», как альтернативных концепций поведения и инициаторов изменения позиции.
Развернутую и четко структурированную классификацию функций психотерапевтических метафор дает Д.Трунов. При этом его классификация построена на других основаниях, нежели та, которую приводит Н.Пезешкиан. Д.Трунов выделяет следующие функции:
экспрессивная (с помощью метафоры клиенту легче выразить трудный для вербализации опыт, чувства, настроение и пр.;
диагностическая (то, что выбираемые клиентом образы детерминированы его сознательными и бессознательными мотивами, дает терапевту основания для определенных диагностических выводов);
диссоциирующая (метафора как средство овеществления или экстериоризации проблемы позволяет клиенту буквально «увидеть со стороны» свою проблему и самому найти пути ее решения);
поясняющая (метафора позволяет воплотить в наглядную и потому более понятную для клиента форму некие абстрактные психологические теории и понятия);
манипулятивная (метафора дает терапевту возможность более или менее мягкого воздействия на клиента, например, через косвенную оценку);
развивающая (метафора дает возможность клиенту узнать и освоить новые культурные и поведенческие нормы и модели);
оформительская (метафора украшает речь терапевта и за счет этого делает ее более выразительной и запоминающейся для клиента) Трунов Д. Использование метафор в психотерапевтической работе. HYPERLINK http://lacan.narod.ru/ind_met/Default_5.htm http://lacan.narod.ru/ind_met/Default_5.htm
.
Весьма интересную функцию метафор формулирует Ортега-и-Гассет: «Мы нуждаемся в ней не просто для того, чтобы, найдя имя, довести наши мысли до сведения других, - нет, она нужна нам для нас самих: без нее не возможно мыслить о некоторых особых, трудных для ума предметах. Она не только средство выражения, но и одно из основных орудий познания» Ортега–и-Гассет Х. Две главные метафоры. HYPERLINK http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html
. И далее: «Метафора – это действие ума, с чьей помощью мы постигаем то, что не под силу понятиям. Посредством близкого и подручного мы можем мысленно коснуться отдаленного и недосягаемого» Там же
Получается, что метафора – это средство разговора о глубинных сторонах человеческой психики.
Нам представляется необходимым добавить ко всему перечисленному выше еще две существенные функции терапевтических метафор.
Формулирование первой из них придется предварить кратким обоснованием. С определенной точки зрения можно сказать, что у человека имеется две системы формирования жизненного опыта. Одна из них устроена точно так же, как у любого другого живого существа на планете, и имеет в своем основании научение путем формирования условного рефлекса. Принцип порождения опыта внутри этой системы состоит в формировании относительно стереотипных реакций в относительно одинаковых условиях. В принципе, для человека эта система имеет значение, с одной стороны, создания базовых (витальных) установок при взаимодействии с окружающей средой, а с другой – обеспечения экстренного реагирования. Но эта система не предоставляет ни возможности переносить свойства одной ситуации на другую, сходную по каким-либо неочевидным или неосновным признакам, ни переноса чужого опыта на собственную жизнь. Иначе говоря, только человек способен учиться на чужих ошибках и делать конструктивные, распространяющиеся на целый класс жизненных ситуаций выводы. Этим целям служит вторая система формирования жизненного опыта – специфически человеческая. Как легко понять из сказанного выше, эта система как раз и основана на способности переносить опыт из одной ситуации в другую. Понятно, что наличие второй системы позволяет резко сократить общее количество ошибок, необходимых для выработки достаточно адаптивной жизненной стратегии. Попробуем проиллюстрировать это утверждение на примере. Человек с развитой второй системой формирования опыта входит в незнакомую дверь, не глядя под ноги. Пол за дверью оказывается, например, разобранным, и человек падает и ушибается. Итогом такого опыта для него является не только то, что он именно в эту дверь с этих пор станет входить осторожно, и не только то, что он вообще будет сначала смотреть себе под ноги, входя в любую незнакомую дверь, и даже не только то, что его осторожность распространится на любую дверь, но то, что он сделает для себя общий вывод относительно того, что в любой незнакомой ситуации ему следует сначала дать себе время на то, что оценить внешние условия.
Таким образом, получается, что способность строить метафоры и осмысливать их значительно повышает уровень адаптивности человека. Иными словами, работая с клиентом посредством метафор, мы помогаем ему развить в себе способность к формированию специфического человеческого опыта, основанного на переносе. Назовем эту функцию метафоры социализирующей.
Вторая предлагаемая нами функция терапевтической метафоры может быть названа трансформирующей. Подразумевается, что работа с метафорой может не ограничиваться ее предъявлением или даже прочтением, истолкованием и осмыслением. Сама метафора некоей проблемной реальности клиента в процессе психотерапии может быть подвергнута трансформации, которая сама по себе даст клиенту возможность сконструировать новую модель взаимодействия с проблемой и даже ее опробовать. Хочется отметить, что функция изменения позиции по Пезешкиану подразумевает нечто принципиально иное – неожиданную актуализацию нового переживания, в результате чего в сознании человека без особого труда с его стороны происходит изменение позиции. Здесь, во-первых, отсутствует какое бы то ни было трансформирующее действие самого клиента, а во-вторых, изменение позиции происходит за счет введения новой информации в его картину действительности.
И еще одно важное замечание. Мы уже не раз говорили о том, что метафора – это установление соответствия по определенным признакам, вычлененным изо всей их совокупности. Не получается ли тогда, что любую дальнейшую работу с метафорой мы можем проводить, опираясь лишь на эти изначально вычлененные признаки? Иначе говоря, если человек сравнил свое самоощущение с маленьким необитаемым островом в огромном океане, желая передать свое чувство заброшенности, безысходности и одиночества, вправе ли мы напомнить ему, что и у океана есть берега, и на необитаемом острове есть живые существа? И если вправе, то на каком основании – ведь первоначально он имел в виду сходство совсем по другому признаку? Нам кажется, что такое действие со стороны психотерапевта было бы вполне правомерно, потому что процесс вычленения значимых для сравнения признаков имеет значение только на самом этапе уподобления одного содержания другому. Когда метафора уже сформирована, две ее составные части в определенном смысле теряют свою обособленность и превращаются в некую новую целостность.
Прежде чем сформулировать общий список функций терапевтических метафор, нам кажется важным разделить все их функции на две основные группы. В одну из них войдут те функции, которые специфичны для метафор, то есть те, которые нельзя осуществить никаким иным способом (специфические функции). В другую – неспецифические функции, то есть те, по отношению к которым метафоры являются всего лишь одним из способов их осуществления.
Тогда общий список функций терапевтических метафор будет выглядеть следующим образом:
Специфические функции метафор:
экспрессивная (Пезешкиан, Трунов);
диссоциирующая (Пезешкиан, Трунов);
расширяющая восприятие (Пезешкиан);
выражающая невыразимое (Ортега-и-Гассет);
социализирующая (авторы статьи);
трансформирующая (авторы статьи).
Неспецифические функции метафор:
регрессивная (Пезешкиан);
манипулятивная (Трунов);
развивающая (Пезешкиан, Трунов);
поясняющая (Пезешкиан, Трунов);
диагностическая (Трунов);
оформительская (Трунов).
Попробуем посмотреть на этот список с точки зрения его применения к телесным метафорам. С очевидностью обнаружится, что исключить из него придется только оформительскую функцию – исходя из самого ее определения. А вот диагностическая функция метафор перейдет в разряд специфических, так как диагностика в телесно-ориентированной психотерапии опирается именно на телесные воплощения личностной проблематики, которые сами по себе в некотором смысле являются метафорой.
Какие существуют виды телесных метафор? Нам не удалось найти в литературе сколько-нибудь определенного ответа на этот вопрос, поэтому мы взяли на себя смелость предложить собственные варианты подобной классификации. Напомним, что телесная метафора – это установление нового смыслового соответствия по каким-либо определенным признакам между двумя различными содержаниями, одно из которых представлено в телесном выражении.
Мы уже выяснили также, что в основе природы телесной метафоры лежит, с одной стороны, осмысление явлений душевной сферы жизни человека через явления его телесной жизни, а с другой – проведение параллелей между его телесным функционированием и событиями душевной жизни. Собственно говоря, на этом и может быть основана первая классификация основных типов телесных метафор. Итак, телесная метафора может существовать:
в виде наличного материального субстрата каждого явления психической жизни человека. Назовем такую метафору экспрессивной (от английского express – выражать);
в виде попытки телесного воплощения тех или иных сторон его внутренней жизни. Этот тип метафоры вполне логично будет обозначить как импрессивную (от английского impress – производить впечатление).
Основанием для другой классификации может служить базовая – неспецифическая для метафорической работы – функция телесной метафоры или, иначе говоря, цель психотерапевта при использовании той или иной телесной метафоры. С этой точки зрения телесные метафоры – равно как и любые другие психотехники - можно подразделить на диагностические и терапевтические. Попробуем снова дать хоть сколько-нибудь четкое представление о том, что имеется в виду.
Под диагностической психотехникой мы понимаем любое действие, целью которого является получение некоей информации о тех или иных характеристиках клиента или сложившейся у него проблемной ситуации, имеющихся на момент каждой конкретной сессии. При этом важно отметить два момента, касающихся этого определения. Во-первых, речь идет только о том, что имеет отношение к прошлому или настоящему клиента, то есть к уже имеющемуся состоянию. Во-вторых, в понятие диагностических психотехник мы включаем не только те, которые раскрывают определенные характеристики клиента или его проблемной ситуации для терапевта (чисто диагностические приемы и методики), но и те, которые выявляют для самого клиента те или иные аспекты собственного существования, прежде его осознанию недоступные (условно назовем эти действия демонстрационно-диагностическими).
Терапевтической психотехникой мы называем любые действия терапевта, направленные на изменение наличного состояния клиента. Для терапевтических приемов и методик мы тоже хотели бы предложить разделение на две основные группы. Одну из них можно назвать ресурсными психотехниками, - в нее входят все те действия терапевта, целью которых является обнаружение клиентом собственного ресурса для совершения необходимых ему изменений и поиск доступа к нему. Вторая включает в себя техники, которые имеют целью собственно формирование у клиента представление об образе желаемого результата изменения и действиях, обеспечивающих его достижения (назовем их трансформационными психотехниками).
Попробуем привести примеры телесных метафор, имеющих отношение к каждой из этих групп.
В группу собственно диагностических телесных метафор входят все те метафоры, на основе которых осуществляется телесное считывание в различных психотерапевтических школах (например, в бодинамическом анализе Л.Марчер, диагностике по паттернам дыхания А.Выховски или в биоэнергетике А.Лоуэна).
Очень наглядным примером демонстрационно-диагностической телесной метафоры может являться следующее упражнение. Два человека, глядя друг другу в глаза, становятся на расстоянии вытянутой руки друг от друга; ноги каждого при этом плотно сомкнуты. Задача каждого из них – взаимодействуя только кистями рук, заставить другого потерять равновесие, не потеряв при этом равновесие самому. Потерей равновесия считается шаг хотя бы одной ногой. В ходе описанного взаимодействия, являющегося очевидной моделью любого взаимодействия, цели участников которого противонаправлены, очень наглядно для участников выявляются их привычные поведенческие паттерны и жизненные стратегии.
Примерами ресурсных терапевтических метафор могут служить такие известные упражнения, как «бег за ресурсом» и «зоопарк». В первом из них клиент сначала вспоминает такое место в своем прошлом, где ему было совершенно безопасно, комфортно и радостно, а затем, лежа на спине и с силой ударяя в пол согнутыми ногами, «бежит» к этому месту. Виртуально «достигая» своего изначально – по инструкции – ресурсного места, клиент фактически признает наличие у него в данный момент того самого – возможно, давно забытого – ресурса и, кроме того, получает (осознанно или неосознанно) понимание того, что ресурс стоит того, чтобы потрудиться при его нахождении.
Во втором – групповом – упражнении каждый участник группы представляет себе двух различных животных, одно из которых, например, является в его представлении самым смелым (сильным, умным и т.д.), а второе – соответственно самым трусливым (слабым, глупым). Затем группа делится пополам, - одна половина оказывается в роли своих смелых животных, а вторая – в роли животных трусливых – и в течение десяти-пятнадцати минут «животные» взаимодействуют друг с другом, разумеется, без слов, воспроизводя при этом движения и повадки своих прототипов. После этого половины группы меняются «ролями». В этом упражнении у каждого участника группы есть много шансов, во-первых, найти ресурс в позиции, в которой его, казалось бы, нет совсем (например, человек начинает осознавать, что слабое животное вынуждено быть более гибким в выборе моделей поведения), а во-вторых, реально ощутить собственным телом те возможности, которые поначалу были для него чисто интеллектуальным конструктом.
Классическим трансформационным терапевтическим упражнением можно считать известный «росток», когда группе дается задание, выполняемое, однако, каждым в индивидуальном режиме: «Представьте себя семечком, зернышком, косточкой – всем, из чего может вырасти любой цветок, дерево, куст, овощ и т.д. У вас будет примерно полчаса на то, чтобы с вашим зернышком или семечком произошло то, что должно с ним произойти. Чье-то семечко станет яблоней и, может быть, успеет даже дать урожай, у кого-то только проклюнется крохотный росток, а для кого-то так и не наступит время прорасти». Далее в инструкции отмечается, что не стоит ни заранее планировать, во что вырастет семечко, ни интерпретировать то, что произойдет. Поскольку по самому произнесенному тексту понятно, что речь в упражнении не идет о том, что имеется в ситуации (понятно, что в «анамнезе» каждого из участников группы нет опыта прорастания из семечка), то все происходящее имеет смысл изменения, роста, совершенствования, развития как такового.
В качестве другого примера трансформационного использования телесной метафоры можно описать известный вариант работы, при котором клиенту предлагается сначала найти телесное выражение некой имеющейся у него проблемной ситуации, затем – такое же воплощение ее желаемого разрешения, и потом медленно пройти путь от проблемы до ее решения как последовательность поз (или иных телесных метафор), каждая из которых являлась бы конкретным этапом на этом пути.
Очень важно отметить, что тип используемой метафоры определяется не столько самой конкретной техникой, сколько целью, которую преследует психотерапевт, предлагая клиенту (либо группе) то или иное упражнение. Понятно, например, что приведенное демонстрационно-диагностическое упражнение вполне может быть использовано как трансформационное за счет того, что выполняющий его (особенно, если работа происходит в группе, и у каждого есть возможность попробовать свои силы с разными партнерами) может попробовать разные – в том числе и не применявшиеся им прежде – стратегии взаимодействия. «Зоопарк», в зависимости от целей терапевта, может стать и диагностическим, и демонстрационно-диагностическим, и трансформационным. Таким образом, отнесение какой-либо метафоры к тому или иному типу зависит не от самой ее структуры, а от целей ее использования.
Попробуем соотнести между собой две классификации - по целям использования метафоры (диагностические и терапевтические) и по первичности происхождения (метафоры экспрессивные и импрессивные). Понятно, что любая из диагностических метафор оказывается информативной лишь постольку, поскольку она основывается на наличном состоянии человека, то есть на том, что уже есть. Иначе говоря, стать диагностической может только экспрессивная метафора в силу первичности в ней телесного субстрата устойчивых поведенческих паттернов, эмоциональных реакций и т.п. Терапевтическая же телесная метафора может быть только импрессивной, поскольку она по самой своей сути ориентирована на изменение, то есть на то, чего сейчас нет.
Каковы механизмы формирования диагностической телесной метафоры? Не найдя в литературе практически ни одного упоминания об этом вопросе, мы опять-таки рискнули предложить собственный вариант ответа на него.
Мы уже говорили о том, что в каждом проявлении человека – в том числе, разумеется, и в телесном – в свернутом виде содержится вся информация обо всех сторонах его жизни. Однако хотелось бы знать, за счет чего и каким образом происходит подобное «сворачивание». Для прояснения этого нам кажется очень важным сформулировать одно базовое утверждение: человеческое (а впрочем, наверное, и любое другое) тело в своей естественной, природной структуре устроено таким образом, чтобы быть в состоянии предоставить средства для достижения любых целей своему обладателю. Иначе говоря, гармоничное тело человека в принципе способно удовлетворить любые потребности, которые у него и населяющей его души могут возникнуть. Впрочем, тело, приспособленное к невротическому существованию, также обеспечивает невротику удовлетворение его специфических невротических потребностей – но уже за счет потребностей истинных, на удовлетворение которых оно оказывается не вполне способным или вовсе неспособным.
Можно сказать, что человеческое тело существует одновременно как минимум в двух своих ипостасях – как собственно физическое тело (в любом понимании этого выражения) и как способ существования данного человека в окружающем мире. При этом восприятие человеком его собственного тела, равно как и его реальный способ обращения с этим телом относятся скорее именно ко второй упомянутой ипостаси – к индивидуальному способу существования. Подобные искажения восприятия и естественного функционирования тела как раз и обуславливаются невротической – или проблемной - ограниченностью самого способа существования. Или, проще говоря, реальные телесные ограничения клиента являются точной моделью его личностных ограничений. Проблемная модель едина, поскольку она есть способ существования человека в мире. Загипсованная нога налагает вполне однотипные ограничения на любую деятельность травмированного человека, в которой эта нога должна использоваться. Человек в каждый конкретный момент времени не может существовать иначе, чем существует, и способ этого существования жестко модулирован всей целостной системой ограничений.
Иными словами, любое конкретное телесное проявление человека можно рассматривать как форму существования его личной модели опосредствования жизнедеятельности. Эта модель функционирует как система ограничений, сформированных всем ходом личностного развития каждого отдельного человека. Если рассматривать все имеющиеся в человеческом наличии возможности – физические, физиологические, когнитивные, - то конкретная модель опосредствования ограничивает каждую из них в соответствии с собственной конфигурацией. Можно сказать, что во всех своих проявлениях человек ограничен вполне определенным образом – т.е. в одной и той же мере и с одних и тех же сторон. Очевидно при этом, что такая модель, конечно же, не является статичной, а постоянно корректируется.
Но тогда получается, что любое телесное проявление человека также изначально является «откорректированным» его личной моделью опосредствования, и, изучив особенности этого конкретного проявления, можно сделать выводы о структуре этой модели.
Естественным образом возникает вопрос, на какие именно особенности телесных проявлений следует обратить внимание, чтобы получить требуемую нам информацию. В наиболее общем виде ответ на этот вопрос можно сформулировать следующим образом: поскольку закон сохранения энергии в психологии обладает ничуть не меньшей силой, чем в физике, то для нас будут информативными любые особенности того или иного телесного действия, увеличивающие затраты энергии на его совершение. Но для того, чтобы иметь возможность практически воспользоваться этим положением, нам представляется необходимым предложить хотя бы общий план анализа этих особенностей. Попробуем предложить несколько вопросов, ответив на которые, психотерапевт (или сам клиент) сможет получить довольно обширную диагностическую информацию. Вспомнив при этом известное нам из филологической литературы определение метафоры как тропа, то есть фигуры перевода значения в иную плоскость, мы сможем каждый вопрос рассматривать как проекцию изначального содержания на различные смысловые плоскости:
Вопрос «откуда?» проецирует телесное действие (позу, жест, мимику и т.д.) в плоскость причинности. Ответом на этот вопрос может быть поза, жест и пр., которые предшествовали исследуемому действию, логически приведя к его совершению.
Вопрос «куда?» дает нам проекцию на плоскость целенаправленности. Ответом, по аналогии с предыдущим, может быть поза, жест или целостное действие, которые с точки зрения телесного удобства вытекают из исследуемого.
Вопрос «зачем?» относится к плоскости осмысления. Ответ на него скорее будет вербальным, нежели телесным и даст нам информацию о том, какие выгоды или преимущества может получить клиент от данного действия. Словесный характер ответа не переведет метафору в вербальную, так как, согласно нашему рабочему определению, для телесной метафоры достаточно телесной представленности одной из частей метафоры.
Вопрос «а надо ли?» даст нам проекцию на плоскость отстранения. Ответ – опять-таки скорее вербальный – будет состоять в том, чего лишится клиент, отказавшись от осуществления этого действия.
Вопрос «сколько это стоит?» характеризует проекцию на плоскость эффективности (или цены). Ответ, в сущности, состоит в сопоставлении выигрыша от действия с его «ценой» (энергетической, эмоциональной и пр.). Интересным вариантом анализа действия с точки зрения этой плоскости может стать исследование тех чисто телесных ограничений, которые налагает на клиента данное действие, поза и пр.
Вопрос «за счет чего?» относится к плоскости ресурса. Ответ на него может быть как вербальным, так и телесным.
Вопрос «как еще?» дает проекцию исследуемого действия на плоскость аналогий. Ответ подразумевает иные варианты получения тех же выигрышей, которые клиент намеревается получить за счет совершения данного действия.
Каковы механизмы действия терапевтической телесной метафоры? Честно говоря, в психологической и психотерапевтической литературе нам не удалось найти полноценного ответа и на этот вопрос. Имеют место только отдельные высказывания на эту тему. М.Блэк, например, объяснял механизм действия метафоры как соединение понятий с последующей взаимофильтрацией связанных с ними комплексов общепринятых ассоциаций. В уже многократно цитировавшейся книге О.Свирепо и О.Тумановой мы находим: «Метафора влечет за собой сдвиги в значении слов (вспомним, что ее составляющая phora переводится как «движение»). Столкновение идей в метафоре порождает новый смысл, который не может быть сведен ни к одной из этих идей в отдельности, ни к простому их соединению» Свирепо О.А., Туманова О.С. Образ, символ, метафора в современной психотерапии. М., 2004, с.19
. Понятно, что оба приведенных отрывка имеют отношение к пониманию самого механизма образования метафоры и никоим образом не смогут помочь нам в поисках ответа на наш вопрос относительно именно телесной метафоры.
Несколько ближе к нашей теме подходят В.Суровцев и В.Сыров: «…эффект метафоры является продуктом контраста между обычным и необычным, где первое служит фоном для второго». И далее: «Аналогия и сравнение могут быть верными либо неверными, но ничего подобного нельзя сказать о метафоре. Она вряд ли связана с абстрагирующей силой познания и не обязана отвечать требованиям логических правил. Посредством метафоры скорее, происходят замещения значения, подстановка одного вместо другого. Так, говорится, что «люди – волки», а не «люди как волки» Суровцев В.А., Сыров В.Н. Языковая игра и роль метафоры в научном познании. HYPERLINK http://www.philosophy.nsc.ru/journals/philscience/5_99/02_SUROV.htm http://www.philosophy.nsc.ru/journals/philscience/5_99/02_SUROV.htm
. Однако и в этом случае мы только имеем основания предполагать, что может помочь клиенту в осознании какой-либо значимой для него информации, но так и не узнаем, какое же трансформирующее действие оказывает на реальную жизнь его работа с метафорой.
Мы попробуем сформулировать собственные представления о том, как же, собственно говоря, изменяется реальная жизнь клиента в результате того, что он во время терапевтической сессии проделывает с телесной метафорой.
Поскольку мы уже предположили, что ограничения, предусмотренные личной моделью опосредствования жизнедеятельности, накладывают свой единообразный отпечаток на каждое проявление человека, то, с одной стороны, преодоление этих ограничений одним и тем же образом затруднено в любом действии, а с другой – такое преодоление, будучи все-таки осуществлено в одном действии, изменяет всю целостную модель. Осуществить малейшее преобразование телесной метафоры или конструирование новой клиент окажется способен не раньше, чем проработает ограничение, породившее специфику трансформируемого фрагмента. Таким образом, сам факт того, что во время терапевтической сессии человек сумел хоть как-то изменить исходную метафору, говорит нам о том, что, с одной стороны, его модель опосредствования также уже претерпела некие изменения (иначе он просто не смог бы совершить действия, на которые внутри прежней модели не был способен), с другой – что во время работы он получил возможность выбора между двумя разными способами существования, а с третьей – собственно опыт преобразования модели жизнедеятельности.
Таким образом, мы попытались обобщить и дополнить имеющуюся в литературе информацию о терапевтической метафоре вообще, телесной метафоре в частности, ее видах, функциях и механизмах ее психотерапевтического воздействия. Разумеется, тема терапевтической телесной метафоры достойна более полной и глубокой разработки, которая дала бы возможность значительно подробнее проанализировать такие вопросы, как, например, способы и особенности ее диагностического и терапевтического использования в индивидуальном и групповом процессе, перенос, контрперенос и другие риски при ее применении, конструирование метафор, особенности психотерапевтических интервенций при метафорической работе, возможности трансформации и т.д. Будем надеяться, что эта работа еще впереди.
Библиография:
Баскаков В.Ю. Телесно-ориентированная психотерапия и психотехника: обобщение и сравнительный анализ существующих подходов. В кн.: Телесность человека: междисциплинарные исследования. М., 1993
Блэк М. Метафора. Теория метафоры. М., 1990
Гордон Д. Терапевтические метафоры. СПб., 1995
Кирилина А.В. Гендер: лингвистические аспекты. М., Институт социологии РАН, 1999.
Литературный энциклопедический словарь. М., 1987
Маховер К. Проективный рисунок человека. М., 2000
Мусин К. Телесная метафора (первая попытка изложения). HYPERLINK http://forum.msk.ru/files/020724201109.html http://forum.msk.ru/files/020724201109.html
Ортега–и-Гассет Х. Две главные метафоры. HYPERLINK http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html http://orel.rsl.ru/nettext/foreing/ortega-i-gtasse/kant.html
Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения. Американская социологическая мысль. М., 1996
Пезешкиан Н. Торговец и попугай. М., Прогресс, 1992
Психосоматические метафоры в русском фольклоре. В кн.: Свободное тело (хрестоматия по телесно-ориентированной психотерапии и психотехнике). М., 2001
Психотерапевтическая энциклопедия (под ред. Б.Д.Карвасарского). С.-Пб., 1998
Райх В. Анализ характера. М., 2000
Свирепо О.А., Туманова О.С. Образ, символ, метафора в современной психотерапии. М., 2004
Суровцев В.А., Сыров В.Н. Языковая игра и роль метафоры в научном познании. HYPERLINK http://www.philosophy.nsc.ru/journals/philscience/5_99/02_SUROV.htm http://www.philosophy.nsc.ru/journals/philscience/5_99/02_SUROV.htm
Трунов Д. Использование метафор в психотерапевтической работе. HYPERLINK http://lacan.narod.ru/ind_met/Default_5.htm http://lacan.narod.ru/ind_met/Default_5.htm
Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. Chicago, 1980