Ежик снова в тумане, или Учебник нерусского языка для руководителей
Владимир Хуповой, Сергей Скворцов
Язык неотделим от таких явлений как человеческое сознание и культура. Однако язык не только является продуктом культуры, он сам по себе – тот фактор, который эту культуру создает. И влияние языка на культуру не всегда оказывается положительным. Причины многих проблем, с которыми сталкивается отечественная экономика, выходят далеко за ее пределы и находят свое объяснение в языке.
Вот, почему на Руси никогда не было справедливости, а во Франции, к примеру, она была, есть и будет (одним из доказательств служит то, что именно во Франции находится Страсбургский суд). Потому, что каждая французская бабуля, независимо от уровня грамотности знает, куда обратиться в случае несправедливости. Правильно, в Министерство юстиции, поскольку по-французски justice и есть справедливость. Она это знает с самого раннего детства, может быть с двух- или трехлетнего возраста, когда начала усваивать звучание и смысл слов своего родного французского языка. Может быть, ей никогда и не придется обращаться в Министерство юстиции, но она всегда знает, что в ее государстве есть справедливость или хотя бы министерство, которое обязано этой справедливостью заниматься. А чем занимается наше Министерство юстиции? Его работники, вообще, осведомлены, что они занимаются справедливостью?
Почему швейцарские банки считаются самыми надежными банками в мире? Потому, что obligation с того же французского языка переводится как «долг» или «обязательство». И это не синоним слова «обязательство». Это и есть «обязательство», который происходит от глагола «obliger» - «обязывать». Если бы на наших облигациях было написано крупными буквами «долговое обязательство» их смысл был бы совсем другой.
Почему проведение митинга (meeting – встреча) в какой-либо англоязычной стране не связано с подозрением в государственной измене, а у нас связано? Потому что «meet» - означает «встречаться», и этим тамошние жители занимаются с утра до вечера в течении всей своей жизни. Как бы нам так встречаться на улице, чтобы нас не подозревали в свержении государственной власти?
Проникновение слов из одного языка в другой язык, даже если языки не похожи и принадлежат к разным группам или семьям языков – естественный процесс, который имеет разные причины: соседство народов, культурный обмен, использование терминов науки и техники, отсутствие данного предмета или явления в языке другого народа и т.д.
В этих случаях язык, впитывающий новые слова, как правило, обогащается.
Мы же рассмотрим те случаи, когда использование иностранных слов происходит с совершенно иным умыслом. Это использование связано не с появлением новых слов языка, а с подменой старых, точнее – корневых слов языка, которые мы постигаем с детства, которые связаны с глубинными смыслами жизни и деятельности каждого носителя языка. Цель такого использования – введение в заблуждение слушателя или читателя, «размывание» его сознания для дальнейших манипуляций. Фактически – это замена работающих механизмов нашего сознания чужеродными и неработающими деталями, которые еще необходимо адаптировать. Это не настройка (внимание – русское слово!), а своеобразный «тюнинг» (внимание – иностранное слово!) чужого сознания, в результате которого «настройщик» получает власть над другими людьми при помощи непонятных им слов. Этот феномен происходит от магических ритуалов первобытного общества, когда камлания шамана вводили в транс непосвященных.
Вот например, Глава собрания народных представителей (неважно как и в какие времена он назывался) вдруг становится спикером парламента. Что он делает? «Спикает»? А с кем? С парламентариями, а не с народными представителями. Заметьте, что ни он сам, ни те, с кем он «спикает», уже не имеют никакого отношения к народу, который за них голосовал. И непонятно чем они занимаются. Наверное, чем-то таким важным, чего простые смертные никогда не постигнут.
Или вот «встречаются лидеры двух стран». Почему «лидеры»? Они, что, спортсмены? Ведь, «lead» означает «пример», «образец», а также «передний», «передовой» и т.д. Лидер – человек, находящийся впереди, служащий образцом для подражания, а потому не несущий ответственности за тех, кто отстает. Если бы он тянул всех отстающих, он бы и не оказался впереди. Может поэтому «лидерам» стран наплевать на всех «отстающих» - тех, кто на них непохож или живет не так, как они.
К сожалению или счастью, языковые манипуляторы сами рано или поздно становятся жертвами собственных «неработающих механизмов». В политике, культуре и науке это проявляется сравнительно слабо, но в экономике – особенно заметно. Вот текст, который прошел по нескольким электронным СМИ под заголовком «УРАЛЬСКИЕ ЛЕСОПРОМЫШЛЕННИКИ НЕ ХОТЯТ  ОБЪЕДИНЯТЬСЯ»: …Обсуждается создание в Свердловской области лесопромышленного холдинга… Как сообщили в министерстве, многие собственники лесопромышленных предприятий вряд ли согласятся вступить в холдинг… между тем, создание такой структуры позволило бы более эффективно управлять отраслью…».
Позвольте, но ведь holding – владение (участком земли, акциями предприятия и т.д.). Происходит от многозначного в английском языке слова «hold», которое можно перевести как «удерживать» или «захватить». Холдинговая компания – это и есть компания, которая является владельцем других компаний. Как это можно «вступить в холдинг»? Вступить в компанию, которая будет владельцем твоей компании? Кому это позволит эффективно управлять отраслью? Отрадно, что уральские лесопромышленники знают английский язык получше некоторых чиновников из министерства.
В своей деятельности мы часто сталкиваемся с тем, что каждый второй клиент спрашивает, что такое «консалтинг». А нужно ли объяснять это британскому двоечнику, для которого «consult» (англ. – «совет») – это то, с чем он обращается к своему учителю, соседу-отличнику или, наконец, родному папе? Вряд ли.
К нам обратился один наш давний клиент – владелец агентства недвижимости, который жаловался на то, что его агенты – бездеятельны и вообще боятся клиентов. Неудивительно, ведь для западного мышления слово «агент» происходит от «action». Агент – это деятель, человек действия и название его должности обязывает его действовать. А какая может быть деятельность, если для славянского уха «агент» - это набор фонем, от которого нельзя образовать ни одного глагола? Мы предложили ему тренинг (training происходит от англ. train – обучать, воспитывать, направлять, а также тянуть). «А зачем им тренинг?» - спросил он. В его сознании тренинг – это просто мероприятие, связанное с какой-то тренировкой, наподобие спортивной тренировки, но никак не с обучением и воспитанием. Поэтому на Западе тренинги носят учебный характер и в любой крупной компании они обязательны, а у нас – это развлекательные мероприятия, а потому их вполне можно заменить коллективной попойкой.
Специалисты по рекламе никак не могут понять, почему в других странах реклама работает, а у нас она лишь «двигатель торговли» в состоянии вечного ремонта. Объяснение простое: реклама происходит от французского слова reclamer – настойчиво просить, требовать, звать (отсюда, кстати и «рекламация»), которое в свою очередь производное от сlamer – кричать, взывать и т.д. Дальновидные английские экономисты обзавелись словом «advertising», происходящим от advert – ссылаться, упоминать, обращаться к чему-либо. У французского и английского потребителя реклама – это просьба, напоминание, призыв или приглашение к покупке. Это не надуманное умозаключение, поскольку в обоих языках слово «реклама» семантически связано со многими другими словами и выражениями, означающими обращение к чему-либо.
Будучи оторванным от слов обозначающих «действие», «общение» «память» и т.д., в русском языке слово «реклама» всегда выглядело и выглядит чужеродным и непонятным элементом, а все чужеродное и непонятное всегда вызывает недоверие, раздражение и испуг. Поэтому и нет доверия отечественной рекламе.
Современная литература по предпринимательству, а вместе с ней и деловой разговорный язык, пестрит терминологией, ценность которой для русского языка весьма и весьма сомнительна. При этом новомодным словам придается сакральный смысл и подтекст, которого они в действительности не имели, не имеют, и никогда иметь не будут.
Рекрутинг и хедхантинг – это не просто поиск и подбор персонала, а такой поиск и подбор, какого вы никогда ранее не видывали. Целью такого подбора является не опытный руководитель, а топ менеджер. В чем разница между опытным руководителем и топ менеджером? Опытный руководитель – человек, который имеет ОПЫТ, и он РУКАМИ ВОДИТ, т.е. действует, ведет кого-либо на основании своего опыта, нажитого в течение долгого времени нелегким трудом. А топ менеджер – человек, который находится наверху (top – верх) и вообще ничего не делает, потому, что от слова «менеджер» в русском языке нельзя образовать ни одного глагола. Неудивительно, что в последнее время так часто говорят о мотивации «менеджеров». Может их просто переименовать?
Командообразование – термин, который вскоре перестанет употребляться. Причина проста – его вытеснит тимбилдинг. Если вы говорите, что вы занимаетесь командообразованием, то вы берете на себя ответственность за результат ваших действий. Ведь слово «команда» подразумевает наличие игроков, а «образование» всегда предполагает действия, направленные на получение нового качества этой самой команды. Оба слова связаны с большим количеством других слов русского языка: «команда» - командир, командовать, командный, рекомендовать; «образование» - образ, образовывать, образовать и т.д. А с чем связан тимбилдинг? Какие действия он предполагает? И с чем?
Нейминг – это не придумывание нового имени для узнавания потребителем нового товара или компании, а некое мистическое словотворчество группкой посвященных гуру, в результате которого должна появиться такая бизнес-мантра, повторение которой приведет к бесконечному увеличению прибыли. Чем не магический ритуал?
Русское слово «опробование», давным-давно превратившись во французскую «дегустацию», теперь будет называться семплинг (sample – проба, выборка). Семплинг – это не опробование и даже не дегустация, а такое влияние на потребителя при помощи кусочка колбасы, с которым не сравниться даже гипноз.
Творческое оформление интерьеров выродилось в креативный дизайн. Если японское слово «цунами» означает гигантскую морскую волну, то это веская причина, по которой это слово вошло в русский язык, ведь таких волн воочию никогда не видел житель средней полосы. А почему все творческое вдруг стало креативным? У нас что, не было творческих людей? Или теперь творческие люди будут называться креативными гуманоидами? А творческое мышление – креативным тинкингом? Или этого креативного тинкинга и хватает только на то, чтобы скрыть отсутствие творческих способностей?
Идут бесконечные споры о том, как правильно писать брЕнд или брЭнд, и чем он отличается от торговой марки. Вот говорят, есть бренд, а есть торговая марка. Чувствуете разницу? Не чувствуете? Значит вы не продвинутый в области брендинга. А если вы к тому же говорите маркЕтинг вместо мАркетинга, то вы вообще разговариваете не на том языке. Чем не власть над собеседником?
Первый аэроплан, как известно, построили братья Райт. А почему мы его называем самолетом, ведь в дореволюционной литературе летали исключительно аэропланы. Перед Первой мировой войной тогдашняя Академия наук, на волне бурного подъема национального самосознания, приняла решение не заимствовать иностранную техническую терминологию, а выработать свою. Это решение было не случайным. Языковая интервенция не менее опасна, чем интервенция военная, поскольку она приводит к превосходству одного языка над другим, а значит и одной культуры над другой. Поэтому и появились такие слова как «самолет» и «летчик», над которыми потешалась вся техническая интеллигенция. А потом, ничего, привыкли. И «аэроплан» - это уже фанерное прошлое авиации, как и когда-то «самолет» выглядел словом, взятым из сказки о ковре-самолете.
Если уж мы затронули тему сказок, то хотелось бы вспомнить такого персонажа, как Ежик. Ежик в наших народных сказках – архетип ученого и мудреца. Он живет в норке (лаборатории) и нанизывает на свои иголки яблоки и грибы (факты и теории). И если уж Ежик в тумане, то видимо, что-то не порядке со временем и пространством, в котором он живет. Неслучайно мультфильм с таким названием появился в 80-е годы прошлого века –
именно в то время, когда назревали тяжелейшие социальные и экономические потрясения. Только теперь Ежик в тумане чужеродных слов и смыслов. И выбраться из этого тумана ему, видимо уже не придется. Дело не в том, что англоязычные термины нельзя адаптировать. Их можно адаптировать точно так же, как в свое время в русский язык были приняты греческие, тюркские и французские слова. Не беда, что служанка одного московского артиста в конце XIX в. на вопрос о том, куда уехал хозяин квартиры, отвечала: «на кастрюли барин уехал, на кастрюли». В общественном сознании того времени «гастроли» и «кастрюли» отличались гораздо меньше, чем бренд от торговой марки. Дело в другом.  Глядя на успехи китайской экономики, не исключено, что после адаптации английских слов придется адаптировать китайские. Французский, английский, китайский язык… Какой следующий?