--------------------
Артур Конан Дойл. Дело необычной квартирантки
("Записки Шерлока Холмса" #10)
Arthur Conan Doyle. The Adventure of the Veiled Lodger
("The Case Book of Sherlock Holmes" #10)
Перевод В. Ильина
____________________________________
Из библиотеки Олега Аристова
http://www.chat.ru/~ellib/
--------------------
Шерлок Холмс активно занимался расследованием преступлении на
протяжении двадцати трех лет. В течение семнадцати из них мне
посчастливилось помогать ему и вести записи. Поэтому вполне понятно, что
сейчас в моем распоряжении огромный материал, и самое сложное - не найти,
а выбрать. Ежегодные хроники занимают целую полку. Имеются и объемистые
папки с документами. Все это вместе взятое представляет ценнейший источник
сведений не только для лиц, изучающих преступность, но и для тех, кого
интересую скандальные происшествия в общественной и политической сферах
периода заката викторианской эпохи. Но я могу заверить авторов полных
отчаяния писем, умолявших сохранить репутацию семьи и честное имя предков:
у них нет оснований для опасений. Осмотрительность и высокое понимание
профессионального долга, всегда отличавшие моего друга, играют решающую
роль при отборе дел для моих воспоминаний. Злоупотреблять доверием мы не
станем. Я резко осуждаю недавние попытки добраться до этих документов и
уничтожить их. Нам известно, от кого они исходили, и Холмс уполномочил
меня сообщить: если подобные посягательства повторятся, то все
обстоятельства дела, касающегося политического деятеля, маяка и
дрессированного баклана, будут немедленно преданы огласке. Тот, кому
адресовано данное предупреждение, поймет меня.
Было бы неверным полагать, что всякое дело давало Холмсу возможность
продемонстрировать удивительный дар наблюдательности и интуиции, которые я
пытался подчеркнуть в своих мемуарах. Порой ему требовались значительные
усилия, чтобы добраться до истины, а иногда разгадка внезапно приходила к
нему. По правде говоря, ужасающие людские трагедии чаще всего не давали
особого простора для раскрытия талантов Холмса. К подобным делам следует
отнести и то, о котором я собираюсь рассказать. Излагая его, я изменил
лишь некоторые имена и названия, а в остальном все соответствует
действительности.
Однажды незадолго до полудня - это было в конце 1896 года - я получил
записку от Холмса: он срочно вызывал меня к себе. Когда я приехал на
Бейкер-стрит, в полном табачного дыма кабинете уже сидела, расположившись
в кресле напротив него, пожилая дама, по виду располневшая хозяйка
пансиона или гостиницы.
- Это миссис Меррилоу из Южного Брикстона, - сказал Холмс, указывая
рукой в ее сторону. - Если и вы не в силах бороться со своими вредными
привычками, Уотсон, можете курить, наша гостья не возражает. Она расскажет
любопытную историю, которая в дальнейшем может привести к такому развитию
событий, когда ваше присутствие станет необходимым.
- Сделаю все, что в моих силах.
- Видите ли, миссис Меррилоу, если я соглашусь навестить миссис
Рондер, мне хотелось бы иметь свидетеля. Надеюсь, вы разъясните ей это,
прежде чем мы к ней придем.
- Благослови вас Господь, мистер Холмс, - воскликнула наша
посетительница, - она так жаждет встретиться с вами, что можете приводить
с собой хоть толпу!
- В таком случае мы приедем сегодня сразу же после полудня. А теперь
давайте разберемся, правильно ли я уяснил ситуацию. Вы сказали, что миссис
Рондер является вашей квартиранткой вот уже семь лет, но за это время вы
только раз видели ее лицо?
- Лучше бы мне вообще его не видеть! - ответила миссис Меррилоу.
- Итак, оно сильно изуродовано.
- Знаете, мистер Холмс, то, что я увидела, вообще едва ли можно
назвать лицом. Однажды наш торговец молоком заметил его в окне и уронил
свой бидон, разлив молоко по всему саду перед домом. Так оно выглядело.
Когда я случайно застала миссис Рондер врасплох, она поспешила закрыться,
а затем сказала: "Теперь, миссис Меррилоу, вы знаете, почему я никогда не
снимаю вуаль".
- Вам известно хоть что-нибудь о ее прошлом?
- Ничего.
- Ее кто-то рекомендовал вам?
- Нет, сэр. У нее было много денег. Она не торгуясь выложила плату за
три месяца вперед. В наше время такая бедная женщина, как я, не позволит
себе упустить подобную клиентку.
- Она объяснила, почему выбрала именно ваш дом?
- Мой дом скромен и невелик, стоит он далеко от дороги и расположен в
отдалении от других домов. Кроме того, она выяснила, что я беру всего
одного квартиранта, а своей семьи у меня нет. Полагаю, она смотрела
несколько домов, но мой подошел ей больше других. Миссис Рондер искала
одиночества и покоя и была согласна за них платить.
- Так вы говорите, она не открывала своего лица все то время, что
прожила у вас, исключая тот единственный случай? Да, это довольно
занимательно. И неудивительно, что вы в конце концов захотели во всем
разобраться.
- Дело даже не в том, мистер Холмс. Для меня вполне было бы
достаточно того, что она исправно платит за квартиру. Более спокойного
жильца - а она не доставляла мне никаких неудобств - трудно найти.
- В чем же тогда дело?
- Меня волнует ее здоровье, мистер Холмс. Она просто тает на глазах.
Видимо, ее мучает нечто ужасное. Она вскрикивает во сне. А однажды ночью я
слышала, как она кричала: "Жестокий! Зверь! Чудовище!" Это было так жутко.
Утром я зашла к ней и сказала: "Миссис Рондер, ведь с вами что-то
происходит. Если на душе у вас неспокойно, обратитесь к полиции или
священнику. Возможно, кто-то сумеет вам помочь". - "О, только не
полицейские! - сказала она. - Да и от священнослужителей я проку не жду.
Но тем не менее мне станет гораздо легче, если перед смертью я расскажу
правду хоть кому-нибудь." - "Уж коли вы не хотите иметь дело со
Скотленд-Ярдом, существует ведь знаменитый частный сыщик, а котором
столько пишут". Прошу прощения, мистер Холмс. Миссис Рондер буквально
ухватилась за мое предложение. "Именно он-то мне и нужен! - воскликнула
она. - Как же мне раньше не пришло в голову! Умоляю, приведите его сюда,
миссис Меррилоу. А если он станет отказываться, скажите ему, что я жена
Рондера, циркового укротителя хищников. И еще скажите: Аббас Парва". Вот
она сама его написала: А-б-б-а-с П-а-р-в-а. "Это должно заставить мистера
Холмса прийти, если только он таков, как я о нем думаю".
- Хорошо, миссис Меррилоу, - задумчиво произнес Холмс. - Я приду со
своим другом мистером Уотсоном. Часам к трем ждите нас у себя на
Брикстоне. А сейчас нам необходимо с ним побеседовать, а это как раз
займет время до полудня.
Едва наша посетительница успела выкатиться из комнаты, - по-иному
невозможно определить манеру миссис Меррилоу передвигаться, - как Шерлок
Холмс с яростной энергией принялся перебирать кипу тетрадей, сваленных в
углу, и листать страницы. Это продолжалось несколько минут, пока наконец
он не провозгласил с удовлетворением: "Нашел, нашел то, что искал!" Холмс
был так возбужден, что и не подумал вернуться в кресло, а уселся прямо тут
же, на полу, словно Будда, скрестив ноги. Объемистые тетради для записей
были разбросаны вокруг, а одна из них лежала открытой на коленях у моего
друга.
- В свое время случай в Аббас Парва привлек мое внимание, дорогой мой
Уотсон. Вот видите - здесь на полях заметки, которые свидетельствуют об
этом. Должен признаться, мне так и не удалось найти тогда разгадку.
Правда, я был убежден в ошибочности выводов судебного следователя. Неужели
вы не помните трагедию, происшедшую в Аббас Парва?
- Нет, Холмс.
- А ведь в то время мы жили еще вместе. Конечно, и мои собственные
впечатления довольно поверхностны. Информации оказалось явно недостаточно,
ни одна из сторон не пожелала воспользоваться моими услугами. Прочитайте
записи сами, если хотите.
- Может, вы просто напомните основные моменты?
- Это совсем не сложно. Надеюсь, мой рассказ пробудит вашу память.
Имя Рондера, естественно, вам известно. По популярности он соперничал с
Уомбвеллом и Сэгнером - знаменитыми владельцами цирковых аттракционов.
Однако Рондер начал много пить, и его дела покатились под уклон. Вот
тогда-то и случилась та страшная трагедия. Караван фургонов его
передвижного цирка заночевал в Аббас Парва - небольшой деревушке в
Беркшире. Цирк направлялся в Уимблдон и остановился здесь на ночлег.
Представления не давали. Деревушка была так мала, что располагаться в ней
основательно не имело смысла. Кроме прочих зверей, в труппе имелся
прекрасный североафриканский лев по кличке Король Сахары. Рондер и его
жена работали с ним в его клетке. Вот, поглядите, снимок их выступления,
позволяющий увидеть, каким чудищем был сам Рондер и какой необыкновенной
красавицей - его жена. В ходе следствия удалось установить, что на
каком-то этапе лев стал опасен. Но, видимо, привычность риска породила
небрежность, и внимания на это не обратили. Льва кормили по ночам либо сам
Рондер, либо его жена. Иногда - оба. Никому другому кормление не
доверялось: хищник должен твердо знать своих благодетелей. Так вот, в ту
ночь, семь лет назад, когда они вдвоем вошли в клетку, чтобы покормить
питомца, разыгралась кровавая драма. Около полуночи весь цирковой лагерь
оказался разбужен громким ревом хищника и пронзительными женскими криками.
Все служители цирка выбежали из палаток с фонарями, в свете которых их
глазам предстало ужасающее зрелище. Метрах в десяти от открытой клетки
распростерлось тело Рондера с проломленным черепом и глубокими ссадинами
на голове. Возле распахнутой двери навзничь лежала его жена. Разъяренный
зверь рвал женщине лицо, и казалось, его не остановить. Несколько артистов
цирка, в том числе силач Леонардо и клоун Григе, шестами кое-как оттеснили
льва. Им удалось загнать его в клетку. Как все это могло произойти? В
свидетельских показаниях не содержалось ничего интересного. Правда, кто-то
сказал, что миссис Рондер, когда ее переносили в вагончик, кричала в
бреду: "Предатель! Трус!" Прошло шесть месяцев, прежде чем она смогла дать
показания. Но тем не менее дознание было проведено и завершилось
вынесением вердикта: смерть в результате несчастного случая.
- Предполагать что-то иное было бы нелепо, - вмешался я.
- Возможно; вы были бы и правы, друг мой, только некоторые
обстоятельства тогда насторожили молодого следователя Эдмундса из
беркширской полиции. О, это был проворный малый! Потом он уехал работать в
Индию. От него я и услышал подробности этого дела, когда он однажды зашел
ко мне отдохнуть и выкурить трубку.
- Кажется, я его помню: худощавый мужчина с абсолютно белыми
волосами.
- Именно! Я полагаю, скоро вы все вспомните.
- Ну а что же его смущало?
- Восстановить ход событий оказалось дьявольски трудно. Представьте
себе: лев вырывается на свободу, делает несколько прыжков и оказывается
рядом с Рондером. Укротитель обращается в бегство - ведь следы когтей были
на затылке. Но лев сбивает его с ног и, вместо того чтобы бежать дальше,
возвращается к женщине, находившейся возле самой клетки, и раздирает ей
лицо. Как вы считаете, может насторожить такое поведение зверя? Может! Да
еще эти восклицания женщины в полубредовом состоянии, которые, видимо,
должны были означать, что муж подвел миссис Рондер. Но есть и кое-что
более любопытное. В деле имелись показания, утверждавшие, что именно в тот
момент, когда зарычал лев и в ужасе закричала женщина, раздался испуганный
крик мужчины.
- Без сомнения, это был Рондер.
- Ну, знаете, человек с проломленным черепом едва ли способен
кричать. Однако по крайней мере двое свидетелей утверждали, что слышали
мужской голос одновременно с женским.
- Вероятно, к тому времени крики уже неслись по всему лагерю. Что же
касается остальных пунктов, вызывающих настороженность, то, думаю, смогу
предложить разгадку.
- Буду рад услышать.
- Супруги находились шагах в десяти от клетки, когда лев вырвался на
свободу. Муж обратился в бегство, но был сбит с ног. Жена решила укрыться
в клетке и захлопнуть дверцу, - это было бы для нее единственным
спасением. Она бросилась туда и уже почти достигла цели, когда зверь
ринулся за ней, догнал и повалил на землю. Действия мужа, который своим
бегством возбудил ярость хищника, вызвали справедливый гнев у женщины.
Вдвоем они могли попытаться усмирить льва. Потому она и воскликнула:
"Трус!"
- Блестяще, Уотсон! Правда, в вашей жемчужине имеется существенный
изъян.
- Что за изъян, Холмс?
- Если они оба находились на расстоянии десяти шагов от клетки, каким
же образом зверю удалось освободиться? И почему он так свирепо набросился
на них? Ведь Король Сахары привык работать с хозяевами в клетке и
выполнять различные трюки.
- Скорее всего, кто-то непонятным образом разъярил хищника.
Холмс задумался, потом сказал:
- Видите ли, Уотсон, некоторые факты говорят в поддержку вашей
версии. Врагов у Рондера было предостаточно. Эдмундс рассказывал мне,
каким страшным человеком он становился, когда напивался. Именно
воспоминания о покойном, я полагаю, и являлись причиной ночных криков о
чудовище, про которое упоминала наша посетительница. Однако пока любые
предположения беспочвенны. Вон там на буфете стоит бутылка хорошего вина и
холодная куропатка. Нам следует немного подкрепиться, прежде чем
отправиться в путь.
Когда экипаж доставил нас к дому, принадлежавшему миссис Меррилоу,
дородная хозяйка скромного уединенного жилища ждала у распахнутых дверей.
Не вызывало сомнений, что ее главным образом беспокоила перспектива
потерять выгодную квартирантку. Поэтому, прежде чем провести нас наверх,
миссис Меррилоу попросила не говорить и не делать ничего, способного
привести к столь нежелательным последствиям. Успокоив хозяйку, мы
проследовали за ней наверх по лестнице, застеленной недорогим ковром, и
оказались в комнате, где жила таинственная незнакомка.
Прежде эта женщина держала в неволе диких зверей, а теперь судьба ее
самое превратила в существо, загнанное в клетку. Миссис Рондер сидела в
продавленном кресле, расположенном в темном углу. Долгие годы бездействия
сделали ее фигуру тяжелой, а ведь наверняка в прежние времена она была
очень хороша. Лицо квартирантки скрывалось за плотной вуалью, опускавшейся
до верхней губы. Открытыми оставались только красивый рот и изящный
подбородок. Да, это была незаурядной красоты женщина. И голос у нее
оказался ровным и приятным.
- Мое имя вам, конечно, знакомо, мистер Холмс, - произнесла она. - Я
знала, что, услышав его, вы непременно придете ко мне.
- Совершенно верно, мадам. Хотя, право, не понимаю, откуда вам
известно о моем интересе...
- После выздоровления меня допрашивал мистер Эдмундс из местной
полиции. Мне пришлось тогда обмануть его. Возможно, сказать всю правду
было разумней?
- В любом случае скрывать истину нехорошо. Но почему же вы ее скрыли?
- Потому что от этого зависела судьба другого человека. Он оказался
существом никчемным, я знаю, но мне не хотелось сознательно губить его. Мы
были так близки с ним!
- А разве теперь этого препятствия не существует?
- Да, сэр. Мужчина, о котором я говорю, уже мертв.
- Тогда почему бы сейчас не сообщить полиции все, что вам известно?
- Я обязана думать еще об одном человеке - о себе. Публичного
скандала и сплетен, которые неминуемо вызовет новое полицейское
разбирательство, мне не вынести. Жить и так осталось совсем мало. Хочется
умереть спокойно. Но в то же время просто необходимо найти справедливого,
рассудительного человека и доверить ему мою печальную историю, чтобы он
смог все разъяснить, когда меня не станет.
- Вы мне льстите, мадам. Но у меня свои принципы. Не стану заранее
обещать, что после вашего рассказа не сочту своим долгом передать дело в
руки полиции.
- Думаю, этого не потребуется, мистер Холмс. Я достаточно хорошо
изучила ваши методы работы, поскольку на протяжении семи последних лет
слежу за уголовной хроникой. Судьба оставила мне единственное удовольствие
- чтение, и я интересуюсь практически всем... Итак, рискну рассказать о
своей трагедии.
- Мы готовы внимательно выслушать вас.
Женщина подошла к комоду и достала из ящика фотографию. Человек,
изображенный на ней, очевидно, был акробатом. Настоящий атлет
удивительного телосложения, снятый со скрещенными на могучей груди
огромными руками и улыбкой, пробивающейся сквозь густые усы, -
самодовольной улыбкой мужчины, одержавшего множество побед.
- Это Леонардо, - сказала она. - А это... мой муж.
Второе лицо было ужасным, так явственно выделялись на нем звериные
черты. Такой, как у него, отвратительный рот легко представить постоянно
чавкающим, с пеной ярости на губах. Во взгляде узких злых глазок ощущалась
неприкрытая враждебность, обращенная на весь мир. Обрюзгшая физиономия, на
которой словно начертано: грубиян, негодяй, чудовище.
- Эти два фото помогут вам, джентльмены, понять историю бедной
цирковой девочки, выросшей на арене. В десять лет я уже прыгала сквозь
обруч, а когда подросла и повзрослела, Рондер влюбился в меня, если так
можно сказать о его низменной страсти. В недобрый час мы заключили брачный
союз, и с того дня я словно в ад попала. Он стал дьяволом, постоянно
мучившим меня. В цирке все знали, как муж ко мне относился. Бросал меня
ради других женщин. А если я начинала протестовать, связывал мне руки и
ноги и истязал хлыстом. Меня тайком жалели, его осуждали, но сделать
ничего не могли - боялись. Рондер вызывал у окружающих страх, а когда
напивался - в нем просыпалась кровожадность. Время от времени его судили
за оскорбление действием, угрозы или жестокое обращение с животными, но
штрафы ровно ничего для него не значили: денег у него было много. От нас
ушли лучшие артисты, и авторитет цирка заметно пошатнулся. Былую славу
немного поддерживали только Леонардо, я да наш клоун, малыш Джимми Григс,
который старался, как мог, сохранить программу, хотя у него тоже не
имелось особых поводов для веселья.
Со временем Леонардо стал все больше и больше входить в мою жизнь. Вы
видели, каким он был. Потом-то я узнала, какая мелкая душонка скрывалась
за великолепной внешностью. Однако по сравнению с мужем силач казался мне
сущим ангелом. Он жалел меня и помогал, чем мог. В конце концов наши
отношения переросли в любовь - глубокую и страстную, такую, о какой я лишь
мечтала. Муж подозревал нас, но Леонардо был единственным в цирке
человеком, которого он побаивался. И Рондер мстил, мучая меня больше
обычного. Однажды вечером мои крики услышал Леонардо и прибежал к дверям
нашего вагончика. Трагедии тогда едва удалось избежать, но скоро я и
Леонардо, мой любимый Леонардо, поняли, что иного выхода нет: мой муж
должен умереть.
Леонардо обладал ясным умом, он-то и придумал все. Говорю это не для
того, чтобы обвинить сейчас только его. Я готова была идти с ним на что
угодно. Просто на такой план у меня не хватило бы воображения. Мы...
Леонардо изготовил тяжелую дубинку и на ее свинцовой головке укрепил пять
длинных стальных гвоздей с остриями, торчащими наподобие выпущенных когтей
на львиной лапе. Ею и собирались нанести Рондеру смертельный удар, а
оставленный след свидетельствовал бы о том, что все совершил лев, которого
мы собирались потом выпустить из клетки.
Когда муж и я, по обыкновению, отправились кормить своего Короля,
стояла кромешная тьма. В оцинкованном ведре мы несли сырое мясо. Леонардо
прятался за углом большого фургона, мимо которого лежал наш путь к клетке.
Леонардо замешкался и не успел нанести удар, когда Рондер проходил рядом с
ним. Тогда он на цыпочках последовал за нами, и я услышала, как его
дубинка проломила мужу череп. Подбежав к клетке, я открыла защелку.
А затем случилось непредвиденное. Вы, вероятно, знаете, как хорошо
чувствуют хищники человеческую кровь. Некий неведомый нам инстинкт
мгновенно сработал. И едва решетчатая дверь оказалась приоткрытой, зверь
выскочил на свободу и в тот же миг ринулся на меня. Леонардо мог прийти на
помощь, но растерялся и с воплем ужаса бросился прочь. Я видела все своими
глазами. Тут страшные клыки сомкнулись на моем лице. Попыталась руками
оттолкнуть огромную окровавленную пасть и позвать на помощь, затем
услышала, что наш лагерь пришел в движение. От горячего зловонного дыхания
я почти лишилась чувств и уже не ощущала боли. Смутно помню нескольких
подбежавших мужчин. Среди других там были Леонардо и Григс. Больше в моем
сознании не сохранилось ничего, мистер Холмс. Долгие месяцы прошли в
беспамятстве. Когда же наконец я пришла в себя и увидела в зеркале свое
лицо... о ужас! Что со мной было! Я проклинала своего Короля за то, что он
оставил мне жизнь. Хорошо, что я имела деньги и могла позволить себе
уединенную жизнь. Словно раненое жалкое животное, я забилась в нору, чтобы
ждать своей смерти. Таков конец Эжени Рондер.
Несчастная женщина завершила свой рассказ, и мы долго сидели молча.
Потом Холмс протянул руку и ободряюще похлопал ее по плечу с выражением
такого участия, которое я редко наблюдал у него.
- Сочувствую вам, - произнес он. - Судьба обошлась с вами жестоко.
Что же стало потом с Леонардо?
- С тех пор я не виделась с ним, но не осуждала его, потому что
видела, во что превратил меня зверь. Я продолжала любить, хотя Леонардо,
бросив меня в когтях зверя, затем покинул вообще. И все-таки я не могла
отправить его на каторгу. Поверьте мне, мистер Холмс, вовсе не из страха
наказания, грозившего мне самой. Разве есть что-нибудь более ужасное, чем
существование, подобное моему?
- А теперь он мертв?
- Да, месяц назад утонул во время купания где-то возле Маргейта.
Сообщение о его гибели я прочитала в газете.
- Куда делась его дубинка с пятью когтями? Именно она является самым,
необычным и неповторимым моментом во всей этой истории.
- Не могу сказать, мистер Холмс.
- Ну, хорошо. Сейчас это не имеет особого значения. Дело-то уже
закрыто.
- Да, - ответила женщина, - теперь дело закрыто наверняка.
Мы поднялись, чтобы уйти, но что-то в голосе женщины насторожило
Холмса. Он поспешно повернулся к ней.
- Помните, миссис Рондер: жизнь, какой бы она ни была, прекрасна.
Жизнь - это судьба, и от судьбы своей нельзя отрекаться.
- А кому она нужна, такая жизнь? Или судьба, как вы говорите.
- Образец терпения, с которым переносят страдания, - сам по себе
полезный урок для нашего беспокойного мира, дорогая Эжени Рондер.
Ее реакция на эти слова оказалась просто страшной. Она подняла вуаль
и кинулась к свету.
О, это было ужасно! Никакие слова не способны выразить то, что мы
увидели. Прекрасные живые глаза загнанно глядели на нас, а мы видели лишь
безобразные руины на ее некогда прекрасном лице.
Когда два дня спустя я зашел к своему другу, он с гордостью указал на
небольшой пузырек на каминной полке. Я взял его в руки. Красивая этикетка,
какие бывают на ядах. Открыв флакон, я почувствовал приятный миндальный
запах.
- Синильная кислота, - определил я.
- Именно. Пришла по почте. Записка гласила: "Посылаю Вам свое
искушение. Последую Вашему совету". Думаю, нам не составит труда угадать
имя отправителя, Уотсон.
Перевод В. Ильина
__________________________________________________________________________
Отсканировано с книги: Артур Конан Дойль. Собрание сочинений
в 10 томах. Том 4. Москва, издательство
Слог, 1992.
Дата последней редакции: 24.06.1998
Обращений с начала месяца: 69, Last-modified: Sat, 15 Aug 1998 06:18:17 GMT